в Триесте, которым руководит философ-герменевт, друг Ваттимо, Пьер Альдо Роватти.
В Италии произошел разрыв между актуальной рецепцией Гваттари, которого больше ассоциируют с его политическими позициями, и освоением Делёза, который воспринимается в качестве более классического, но в то же время выдохшегося философа. Выступая против этой дихотомии, Люка Кремонези, докторант Веронского университета, подчеркивает политический аспект мысли Делёза. Тем не менее в итальянских университетах тексты Делёза, особенно его первые работы, монографии, большая часть которых переведена на итальянский, используются в довольно классическом режиме для приобщения студентов к философии.
Делёзу помогли связи, которые сложились на его курсах в университете Париж-VIII. Если говорить об Италии, то здесь свою роль сыграли отношения со студентом Джорджо Пассероне, который посещал его лекции в Венсене с 1977 года. В июне 1980-го он просит Делёза о встрече, еще не определившись с темой своей диссертации: «Он дал мне главу из „Тысячи плато“, посвященную новелле, и сказал: „Вы можете перевести ее, а потом показать издательствам/ Я отправился в Италию и начал ходить по издательствам»[2095]. Осенью у Джорджо Пассероне появляется тема исследования: стиль. Он регулярно встречается с Делёзом и поступает в аспирантуру университета Париж-VIII, где защищается в 1987 году. В том же году в Италии выходит наконец и «Тысяча плато», переведенная Пассероне и снабженная ранее не издававшимся предисловием Делёза и Гваттари[2096].
Некоторые исследователи из числа молодых итальянцев очень активно интересуются мыслью Делёза и Гваттари; в частности, это относится к Джузеппе Бьянко, который учился в Триесте у Пьера Альдо Роватти: «Там в 1996 году шел семинар по „Логике смысла“, и меня это очень захватило»[2097]. Бьянко, который ищет подходы к творчеству Делёза, находит их далеко не сразу. В конечном счете он решает, что ключевой концепт, сердцевина этой философии обнаруживается в понятии «множественности». Установив сразу же связь с Бергсоном, он принимается за своего рода генеалогическую работу, стремясь изучить рецепцию бергсонизма с 1920-х по конец 1960-х годов, дабы прояснить не только бергсоновские корни Делёза, но и его уникальный путь – не феноменологический, но и не структуралистский.
Итальянский философ Манола Антониоли также много занималась творчеством Делёза и Гваттари, опубликовав во Франции несколько работ, посвященных их мысли[2098]. Сначала «Анти-Эдип» и «Тысяча плато» были для нее работами слишком темными и малопонятными. Однако с 1995_1996 годов она начинает регулярно посещать дом 125 на бульваре Сен-Жермен, где Жан-Клод Полак продолжает вести семинары Гваттари. Она понимает актуальность и даже прогностичность их книг, которые поначалу выглядели слегка бредовыми, какой-то литературой: «Мне особенно кажется, что после 11 сентября 2001 года „Тысяча плато“ стала читаться лучше, поскольку там шла речь о вещах, которые в годы написания книги еще не состоялись и могли показаться научной фантастикой»