— У своего водителя спроси. Он расскажет.
Боже, он вообще хоть что-нибудь о ней… о нас знает?!
Поиграв нижней челюстью, «меценат» чешет бровь.
— Это за городом?
— Да, — хватает мама свою сумку, направляясь к двери. — Это за городом. Меня такси ждет.
Смотрим на него, намекая на то, что нам нужно пройти, а его фигура заняла весь проем.
— Я отвезу, — кивает он и тянет руку к стоящему передо мной чемодану.
Перехватив ручку, мама выплевывает:
— Займись лучше своими друзьями-подругами, я уж как-нибудь без тебя разберусь.
— Нам нужно поговорить, — проговаривает он с таким нажимом, что даже я в это поверила. — Хватит бегать.
— Я не бегаю, — чеканит она, толкая его в грудь. — Я живу своей жизнью. А ты живи своей.
Отойдя в сторону, дает ей пройти, а потом перехватывает за локоть и, подтянув к себе, спрашивает:
— Хочешь развод?
У меня в груди происходит взрыв.
Я вижу, как дрогнуло ее горло, когда сглотнула слюну.
Даже слепому понятно, что никакого развода она не хочет!
Подняв подбородок, чтобы смотреть в его лицо, она снова сглатывает и облизывает губы. Он смотрит на нее, опустив глаза и сжав челюсти.
Кажется, это продолжается целую вечность, пока сиплый до неузнаваемости голос мамы не произносит:
— Да.
Вырвав свою руку, она резко разворачивается и сбегает вниз по ступенькам, пряча лицо за воротником шубы.
Перевожу гневный взгляд на этого двухметрового амбала, потрясенно говоря:
— Ну вы и кретин…
Метнув ко мне свирепый взгляд, спрашивает:
— КТО я?
— Кретин… — повторяю громче. — Она два дня плакала в подушку! Пока ее на скорой не увезли!
На этот раз дергается ЕГО горло вместе с кадыком. Я вижу, как меняется он в лице. Вижу, как оно бледнеет. Как сжимается в кулак здоровенная ладонь.
— А теперь вы заявляетесь требовать развода?! У нее ребенок в животе, думаете ей сейчас время о разводах думать?!
— Я, бл… — вовремя запинается он, повышая голос, — … я не требовал развода. Если мне понадобится развод, я спрашивать не буду.
В шоке от этой позиции, констатирую:
— Вы еще и козел.
Его брови карикатурно взлетают вверх. В глазах полное неверие.
Отвернувшись, захлопываю дверь и проворачиваю ключ в замке. Схватив чемодан, разворачиваюсь и спрашиваю:
— Вы хоть знаете мое имя?
— Твое имя — Алёна, — вкрадчиво говорит он. — Отчество — Николаевна. Возраст — девятнадцать лет. Я по-твоему дебил?
— Это не я сказала… — бормочу себе под нос, спуская со ступенек чемодан.