Амлон
После того прихода шейма всё неуловимо изменилось, словно время вдруг стало идти быстрее. А они не могли наговориться. Небольшая передышка перед… чем?
Она верила Эмету безраздельно, доверяла и даже ни на миг не усомнилась тогда. Всё-таки она знала и любила его таким. Но иногда червячок сомнения подтачивал душу. Слишком бесстрастным он казался, визирь самого шейма. И всё же она верила, потому что видела его другим.
Несмотря ни на что, для Амлон это короткое время было самым счастливым, таким невероятным. Вот только на поляну с небесниками они никогда не заходили.
– Их больше нет, – ответил он на её немой вопрос. И ей показалось, что за этим что-то стоит, но она никак не могла разгадать, что, будто Эмет чего то стеснялся.
А хуже всего были дни, когда ему приходилось уходить во дворец, к шейму, потому что они оба знали, хотя и не говорили об этом, что он может не вернуться. А ещё, по её молчаливому согласию, он начал учить её управлять драксом.
– Он сможет увезти тебя, если что-то случится. Здесь, в Ирхане их не умеют приручать так, как когда-то на нашей родине. Но всё-таки трое из них более менее сносно позволяют мне катать себя. Я понимаю, что это опасно, но ты должна научиться. Правда, пока тебе лучше не подходить к вольеру без меня.
Была бы её воля, Амлон никогда бы в жизни не подошла бы ни к одному драксу. Но её не спрашивали.
День когда они впервые пошли к драксам, был неожиданно пасмурным и туманным. Дожди в этом царстве жары и песков считались наказанием Аима. Но для них с Эметом они были словно радостное напоминание о прошлом. Она с жадностью вдыхала влажный воздух, дышала полной грудью. Эмет шёл рядом. Почти касаясь её и всё же рядом, необыкновенно близко. Они стали друг другу ближе за последние дни, и всё же временами он был печален, а иногда даже суров. И тогда жёсткая складка пролегала между его бровей. А ещё эта странная усмешка, кривившая губы. Раньше она боялась её, как и этого холодного, изучающего взгляда. Но то было раньше. Им отпущено слишком мало времени чтобы узнать друг друга. И всё же того, что они оба чувствовали было достаточно. Хотя Эмет до сих пор молчал. Амлон могла лишь бесконечно доверять и надеяться. Впрочем, и она сама ничего не говорила. Но даже молчания одного на двоих им было достаточно.
Вольер с драксами напомнил ей о Тавле и о том вечере, когда она поняла, что пропала безвозвратно. А может быть, нашлась. Она не могла сказать точно.