Тем днём в другой комнате Дали развлекается в компьютер. Он превращается в Джексона, почти как Джек Салли в синего аватара, и скачет по болотистым кочкам, летает на лианах и собирает алмазы. Ему не хватает всего тридцати семи камней до последней брони, и потому парень с особым упрямством щёлкает по клавиатуре.
К сожалению, его мочевой пузырь переполнен и, сорвавшись в очередную яму, Дали выходит из-за стола. Двигается, согнувшись в четыре погибели, с неимоверной болью внизу, робкими и короткими шагами, чтобы случайно не расплескать содержимое. Одной рукой судорожно опирается на стены, исписанные стихотворными строчками и усеянные наклейками, другой уже расстёгивает ширинку, но молния никак не поддаётся. Только в самом туалете замок съезжает вниз, и джинсы освобождают узкие бёдра.
– О, облегчение какое… – расслабленно стонет парень, – о, мамочка… – мычит он. Пока журчит его Аполлонская струя, взгляд путается в паутине корявого почерка. «Человек велик, как Бог. Бог ничтожен, как человек» – гласят чернильные знаки. «Умирание натыкается на человеков» – вещают другие вензеля. Дали забавно изучать секреты чужого дома, и он с любопытством продолжает это занятие.
«Лицо, похожее на Марс, светилось в темноте…»
«И не лампочки вместо ламп отражались в лужах…»
«Обслюнявленный асфальт уже высыхал на приближающемся солнце…»
«У меня аллергия на Алигьери…»
При чтении Дали несколько раз прыскает со смеху. Вот чем, оказывается, занимается Андерсен в утренних потугах! Улёт! Освободившись и стряхнув капли мочи, Дали неспешно натягивает штаны, смывает свой благородный ручей и отправляется обратно. Игра магнитом притягивает его к себе, словно минус плюс. Он манит его, как свет мотылька, а он, словно зомби, следует неясным приказам зависимости.
– Погоди! – останавливает его сиплый голос.
Чёрт, его обладателем оказывается Монро! Если честно, Дали предпочитает избегать это накрашенное пугало. Её болезненный вид внушает то, что внутри пируют и другие, более страшные и заразные болезни вроде рака или ВИЧ.