– Точно?
– Да, блин! Мы как-то знаешь еще не готовы. Мы только пару месяцев вместе. Три. Ну, вы помните.
– Да, вы же зимой в «Крейзи вайне» познакомились, – вспоминаю я.
– Что-то нам все никак сидр не принесут. Чайка уже полголубя сожрала, – говорит Нюта, желая сменить тему.
– Я надеюсь, вы хоть вместе не живете еще? – говорит Аня, не желая менять тему.
– Нет. Леша в центре живет. Я вообще так поняла, что он не прочь ко мне переехать. У него комната только, – смущенно говорит Нюта.
Я многозначительно вздыхаю.
– В коммуналке?! Пиздец.
Аня поплотнее закутывается в плед:
– Вот только не посади себе на шею очередного альфонса блин.
– Да. То есть нет. Ну, это другое. Да и там все было не так однозначно, – говорит Нюта.
– Вот только не надо отрицать. Мы все помним, как он из тебя деньги тянул, – Аня гнет свое.
– Ну, я же всем вам отдала, – жалобно говорит Нюта.
– Нам на тебя не жалко. На нашего птенчика… – на этих словах я вспоминаю про чайку.
К ней подлетают еще несколько чаек. Чайка хватает голубя и, тяжело взмахивая крыльями, летя совсем близко к асфальту, уносит его прочь.
…Правильно, – говорит Аня. Не надо ни с кем делиться. На нашего птенчика ничего не жалко, – продолжает она. – Мы просто хотим, чтобы ты нашла себе нормального мужика.
– Да найду блять!
– Мы просто считаем, что ты достойна большего, – говорю я.
Нам приносят сидр. Я высовываю руку из под пледа и беру стакан. Подношу его к губам.
– Вот-вот, – Аня кивает мне. Она откидывается на спинку своего стула и корона съезжает ей на лоб.
– Конечно, – киваю я.
– У него всегда были проблемы с деньгами. То на телефон, то на зубы, – говорит Аня.
– То на курсы охранников… Люди делятся на две категории.
– Женщины и мужчины?
– Нет. У одних телефон всегда с трещиной. У других всегда целый, – говорю я.
– Ну я тоже из первой, – говорит Нюта. – У людей творческих такое бывает. Хватит меня прессовать блин.
– Ты не хочешь его с нами познакомить? – говорит Аня, – Чтобы мы сразу все поняли? Развеять наши сомнения? Вообще, ну… ну, по-моему, ничего особенного. Опять в карлика влюбилась. Насколько я помню тот вечер в «Крейзи».
– Прекрати называть моих парней карликами. Не все, кто меньше 190 – карлики.
– Там вообще меньше 185.
– Насколько я помню, ты сама называла его карликом, когда вы расстались. И его рост после вашего расставания снизился с 184 до 176, – злорадно говорю я.
– Ой, все! Идите в жопу. Нет, ну не настолько. Устроили мне буллинг блин. Допрос какой-то, – говорит Нюта. – Карлики! – восклицает она. – Сама ты карлик. Я и сама не такая уж высокая. Он… действительно не очень большой.