Раскачивается оно мягко, по родному —
Розовые основы, голубые подложки.
Гадость забралась в желудок,
И теперь живет там сорочина мух:
Желатин Вельзевула срам свой стыдливо
Прикрывает черным шелком и гарью.
Длинной матерью является моя любовь.
Длинным пальто обволакивает Адамово
Яблоко, глазное его очарование тут же грустинку
Выказывает – «Да что за тягучая песенка?»
Веревочке всегда есть где развернуться:
Олеа в Вечери Звезды.
Еще раз про окна и снежные печати на руках,
Еще раз про матерь основы,
Розовую нежность внутри и губы со вкусом вишни.
Ох, как это по-стариковски,
Да! Именно по-детски варева местные
Разнеживают нашу общую повесть,
Еще раз про магический круг и седьмую книгу,
Еще раз с песней пройтись по площади.
Главное тут – самой чудесной и всеми любимой
Чтобы суметь разбудить, чтобы еще, чтобы Домой попасть
Наконец.
Обыкновенные варежки перед лицами тычут
Красой достопочтимых особ, лицами простыми,
Лицами сложными: бабочка наполнила
Сосуды жизнью, стала что-то большим,
Чем просто планетой и солнцем в одноглазом певуне.
Пятистишия недостаточно.
И еще раз:
Пятистишия более чем достаточно
Для просветительских целей
Достопочтимых особ.
Бабочка-матерь крылья сажает в сырую землю.
Пыльца на её ножках разносит гармоническую
Мелодию дальше, чем шмеля основа
И Человеко-пятикнижия глухая сова.
Информация для пытливых:
Кожаное безумие кожаным неглиже
Разумом здесь и там находится. Сразу
Распевается сипло, дорожка его прекратилась
Дрожа, перекатилась на левую сторону!
Ах, как хороша песенка вышла,
Вперед она покатилась,
К земле преклонилась и зашипела гадюкой:
«Впереди у Вас множество развилок,
А еще рассыпается передняя стенка желудка.
Через тринадцать минут доложите обстановку!»
И доложили,
Положили у подножья гор прогорклый туман
И медяную монету.
Шум, стеклянные очки, распетая гроза —
Одним вперед замри! Седьмая магика,
Тёмная магика, пятая магика.
Второе пришествие взмочило громкое тесто!
Высокое, тесное, переливчатое,
На глаза пахнуло влагой, вдохнуло
Низкую, терпкую, тугую охапку созвездий.
На главы мировых держав
Тряхнуло сырцой и пелёнкой льняной.
«Красота» – сказали небесные длани.
А земные черви раскудахтались завистью.
Музыка странных созвучий играет,
Звуки этих странных осей перед магикой
Человеко-пятикнижия вываривают дикий суп Вдохновения.
Окончание главы, части тела или еще какой-либо градации.