– Я не тиран, – поморщился Рональд.
– Разве? – удивилась я. – А ведешь себя именно так. Ты точно знаешь, что и от кого тебе надо, и добиваешься своего. Не спрашивая других, заметь. Спорим, ты даже лавку запретишь мне иметь?
– Зачем она тебе после свадьбы? – удивился Рональд.
– Да хотя бы затем, что я всегда о ней мечтала, еще там, в другом мире, – я улыбнулась, снова, и снова – весело. – Ты, Рональд, всегда и во всем руководствуешься правилами. А в жизни есть еще и чувства. Подумай об этом хоть пару минут. Может, тогда тебе станет многое ясным.
– Сначала ты называешь меня тираном, теперь – сухарем, – я видела, что Рональду не нравится столь желанная им правда, но остановиться не хотела. Просил – получай. – Что еще ты обо мне думаешь?
– Ну… Например, что ты привык к страху со стороны если не подчиненных то населения уж точно. И он, этот страх, заменяет тебе уважение, любовь, благоговение, да что угодно. Боятся – значит, все идет правильно, да, Рональд? И от меня ты ждешь страха. А я тебя не боюсь. Вернее не так. Я боюсь стать твоей женой, потому что тогда ты посчитаешь, что я полностью в твоих руках, а я слишком слаба, чтобы постоянно с тобой бороться. А как начальника какого-то там отделения или родича императора я тебя не боюсь. Но ты уверен в обратном, потому что привык видеть страх везде, где появляешься. Хватит правды?
– Ты слаба? – Рональд, казалось, не услышал моего вопроса. – Ты себя недооцениваешь, Мари. Думаю, как только ты станешь моей женой, ты постоянно будешь требовать новых свобод, причем не криками или истериками, а взглядом теленка, отлученного от коровьего вымени. Именно так ты и смотришь, Мари. «Я – испуганное создание, пожалейте меня, не обижайте меня».
– Теленок, так теленок, – легко согласилась я. – Мы закончили, Рональд? А то скоро пойдет откат, я стану рыдать и каяться.
– Хотел бы я посмотреть на это зрелище, – проворчал Рональд. – Но да, на сегодня мы закончили.
Хлопнула дверь. Я осталась в комнате одна.
До конца дня я ловила отходняк, рыдала и помогала Еве готовить ужин. К изделиям на продажу меня не пустила Сандра.
– Ты сейчас на покойника похожа, – категорично заявила она. – С таким твоим настроем завтра весь город будет рыдать от жалости к себе.
Я не спорила. Настрой у меня действительно был отвратительный. Откровенность перед Рональдом далась мне тяжело. Я вдруг поняла, что, кроме секса с ним, мне все же придется выйти за него, этого самоуверенного, бесчувственного чурбана. А я так не хотела потерять свою свободу!
Усевшись на кровать за полчаса до ужина, я тяжело вздохнула. Свобода. Похоже, я нашла причину, которая, кроме отсутствия любви, не дает мне радоваться приближавшейся свадьбе. Я желала остаться свободной, независимой ни от кого, включая дражайших родственничков Рональда. От них, блин, в первую очередь! Не станешь же постоянно принимать настойку Сандры. А в нормальном состоянии я с ними общаться боялась.