– Ну и как он? Не бушует?
Мне пришлось рассказать Луизе про короткий, но емкий разговор с братом. Она обещала поддержать и не портить мою репутацию.
– Мне весь вечер затылок жжет, – усмехаюсь, дотрагиваясь губами до прохладной кромки бокала.
– Да, и мне тоже, – выдыхает подруга. – Ох, вредный он у тебя. Хорошо, что ненадолго приехал.
Я киваю, мысленно поправляя подругу – очень плохо, что ненадолго.
– Зато смотри как заливается, – хмыкает она.
Мне приходится взглянуть на брата. Действительно, слишком быстро опустошается его бокал и наполняется снова.
– Хм, напьется и спать завалится, вот тогда и оторвемся нормально, – хихикает она, направляясь к столу.
Я остаюсь на месте и продолжаю вести наблюдение за братом. Он ни на минуту не остается наедине. То перебрасывается фразами с друзьями, с которыми смеется и громко шутит, то на него вешаются девчонки. Некоторые ведут себя вполне прилично, а некоторых хочется оттаскать за волосы.
Яр приближается к другому столу, оставляет там пустой стакан, но за новым не тянется. Его рука опускается к карману брюк. В ладони появляется телефон. Я бы могла списать на то, что он получил сообщение от кого-то знакомого или даже от матери, но то, как меняется его лицо в следующую минуту, мне не нравится от слова совсем. Глаза проясняются, острые скулы сглаживаются. Ярослав что-то быстрым движением пальцев печатает, а вскоре и вовсе удаляется, приложив телефон к уху.
Я не понимаю, зачем иду следом. Мое тело вопреки приказам головы двигается как на магните за братом. Он заходит на крытое широкое крыльцо, я останавливаюсь у входа и слышу его голос. Сюда тоже доносится музыка, но голос брата звучит намного четче. Прислушавшись, я отмечаю одну удивительную деталь – он с кем-то общается в совершенно не свойственной ему манере. Голос глухой, но чистый. Говорит брат мягко, а смеется так, что я не выдерживаю и улыбаюсь, на мгновение зажмурившись. Вот если бы он хоть раз поговорил со мной так же как с тем невидимым собеседником…
Новая фраза, произнесенная Ярославом, вынуждает меня распахнуть глаза и уставиться перед собой, теряя способность ясно соображать.
– Да, все в порядке, Маш. И нет, никто меня тут не съел, – рассмеявшись, говорит Яр, а я прижимаю к губам ладонь и тяжело дышу.
Он же не с другом так общается? С девушкой? Неужели у брата есть подружка, о которой в семье никто не знает?
Я ошарашено хлопаю ресницами и пытаюсь унять сердце, отплясывающее в груди. В голове десятки мыслей проносятся напуганной стайкой птиц.
– Мама? – после молчания произносит Яр, продолжая разговор с собеседницей. – Нормально. Рада, что я приехал. И не рада, что я улетаю.