- Да деньги-то я видел, - как-то испуганно пробормотал Артем. - А вот с портретом что, а, бабуль?
Раздался вскрик. И скрипнул стул - наверное, старушка не устояла на ногах от испуга.
- Опять... О Господи! Что ж за напасть такая! А я, дура старая, надеялась, что все закончилось... Вот дура-то дура!
- Что закончилось? - спросил Артем.
- Страсти эти, - вздохнула старуха. - С портретом. Каждую ночь меняется, как живой. Домовой со мной шуткует!
- Какой домовой, бабуль? - хохотнул Артем. - В Москве домовых не бывает. А портрет и правда страшный... Смотри, глаза какие! Знаешь что, бабуль? Продай-ка ты его! Я знаю одного коллекционера, он всякие страшные вещички собирает - точно купит. А тебе жить спокойней будет.
- А Вера? - спросила старушка. - Вера-то меня просила квартиру посторожить, а продавать ничего не просила. Как же я портрет продам? Это же муж ее нарисован.
- Живой он? - спросил Артем.
- Какое там! - вздохнула старушка. - Год назад помер. Приехал из своей Швейцарии, поболел и помер. И Вера моя с тех пор тоже заболела. А теперь и меня из деревни вызвала - себе в помощь.
- Как это - из своей Швейцарии? - удивился Артем. - Он что, иностранцем был?
- Почему иностранцем? Русский он, работал там. Из Швейцарии и привез этот свой портрет, будь он неладен! - Голос у Ольги Сергеевны стал сердитым. - Я так думаю, что от этого портрета все ихние болезни и беды пошли. Продам, продам я его, избавлюсь поскорее! Может, и Вера после этого поправится...
- Бабуль, а почему твоя сестра меня помочь не звала? - удивленно спросил Артем. - Что мне, трудно было бы из общежития к ней забежать? Уже два года в Москве учусь, а даже не знал, что у меня здесь бабка двоюродная живет!
- Да не родственная она, Вера наша, - ответила Ольга Сергеевна. Сама-то вроде и ничего, а вот муж у нее был... Никакой ее родни видеть не хотел - деревенские, мол. А своих детей у них не было. Вот только меня Вера и позвала, да и то когда заболела.
- Да-а, судя по портрету, у мужа ее характерец был зверский! Может, и правда, домовой в нем поселился? - хмыкнул Артем. - Я думаю, когда баба Вера узнает, что с портретом происходит, сразу на продажу согласится.
- Узнает ли? - вздохнула Ольга Сергеевна. - Не поправляется пока Вера. Прошлый раз даже меня не узнала.
- Тем более... - пробормотал Артем. - Чего тебе, бабуль, мучиться с этим портретом? Ну так что, спросить у коллекционера?
Ольга Сергеевна глубоко вздохнула. Молчала она долго: видно, принять такое решение было для нее все-таки нелегким делом.
- Никогда бы не посмела без Веры... - наконец сказала она. - Все ж таки она хозяйка... Но уж больно страшный портрет, не выдержу я тут с ним больше! Спроси, внучек, про цену. Но согласия пока я не даю... Решаюсь.