«Успокоительное», которое подарила мне наша связь с Михеем, прекратило действовать. Метка на моей шее взвыла, и я вместе с ней. Стояла, прижимаясь спиной к обледеневшей бревенчатой ограде деревни, а Мира в форме зверя отчаянно защищала меня от разъярённых оборотней. Смутно помнила причину, по которой она приняла мою сторону, и вспоминать не собиралась. Внимание сосредоточено на действе, развернувшемся в нескольких футах впереди.
— Михей! — заорала, понимая, он там под рычащим покрывалом из врагов убивает Корга.
Ужас ледяными лапами держал за душу. После такого не живут… Господь бог! Горло сковало, тело одеревенело. Отвести взгляд от этого кошмара не получалось, но и смотреть, как уничтожают моего вожака — невыносимо. Невероятным усилием воли преодолела оцепление, сделала пару шагов и замерла, перестав дышать — из леса тёмным пятном к нам неслись волки. Стая. Я ни разу не задалась вопросом, сколько у Михея оборотней, а сейчас увидела — не меньше сотни. Сдулась, словно воздушный шарик, под визг отброшенного Мирой в сугроб волка.
— Твои? — шаманка повернула ко мне мохнатую голову.
Смогла лишь кивнуть. Мои. Три пепельных волка — Марк — возглавляли стаю — до мурашек картинка. Оборотни Корга бросились врассыпную, и в этом не было ничего удивительного. Сотня волков Михея против нескольких десятков соседей — диагноз: конец. Тёмная туча за секунды достигла цели — кто не успел, тот опоздал.
Встала и направилась вперёд, сердце заглохло.
— Михей… — я грохнулась на колени рядом с моим вожаком.
Растопырив дорожащие пальцы, хотела прижать ладони к окровавленной чёрной шерсти, но боялась это сделать. Латинос дышал, был жив, но не реагировал на мой голос. Раны по всему телу, сомкнутые веки — у меня из глаз покатились слёзы.
Господь бог, помоги!
— Помоги, — повторила вслух для Миры, которая подошла к нам.
— Ему? — волчьи брови дёрнулись.
Шаманка посмотрела на Михея и перевела взгляд на обезображенную тушку своего вожака.
— Ему, значит — мне! Прошу, помоги, — глотая слёзы, умоляла.
Волчица задумалась на несколько мгновений, а потом принялась ходить вокруг нас, принюхиваясь.
— Раны здесь не причём, — выдала, остановившись. — Его убивает ненависть родственника. Ничем не могу помочь.
Едва она успела договорить, из роя мельтешащих рядом с нами волков выскочил Марк. Без лишних разговоров пепельная мини-стая кинулась на шаманку.
Чёрт возьми!
— Марк! Марк не надо! — я подорвалась на ноги.
Не разобрать, кто из троих настоящий младший. На мои крики он не реагировал. В этом безумном клубке из волчьих тел и мелькающих зубов ничего не разобрать. Бедная Мира жалобно взвизгнула, и я, не думая что делаю, вцепилась в пепельную шерсть. Волк огрызнулся и… всё прекратилось.