– Эрик, я…
Алира не знала, какие подобрать слова, чтобы не испортить момент, чтобы они попрощались с нежностью и страстью, а не кидались друг в друга взаимными упреками. Кидалась бы она, естественно. Эрик Лейн выше этого. Отчего-то она была уверена, что ему придутся не по вкусу ее признания. Хотя он давно знает, какие чувства пробудил в ней. Алира не сомневалась, что знает, но сказать о них вслух – значит, толкнуть на ответное признание. А сейчас не хотелось слышать очередную жестокую правду жизни.
– Я хочу, чтобы ты знал: время, которое я провела с тобой, было особенным. С тобой я была по-настоящему счастлива. – Она взяла его руку и приложила к груди. – Ты всегда будешь здесь – в моем сердце.
– Не грусти о мужчинах, моя малиново-алая Алира. Они не достойны этого. Ни один не стоит и пророненной девичьей слезинки.
– Даже ты?
– Я в особенности, – криво улыбнулся Эрик.
Алира резко повернулась – ей мало было зеркала, она должна видеть его настоящего, чтобы донести до него правду.
– Эрик, не надо, – она обхватила его лицо руками. – Ты не плохой. Ты – Эрик Лейн. Сияющая звезда. Прошу, не забывай об этом! За жизнью всегда следует смерть, а в мире всегда будет темное, но это не твоя вина. Не хорони свой свет под черным саваном гнетущих мыслей. Сияй для нас. – Алира потянулась к его губам, целуя легко, словно бабочка порхнула бархатными крыльями. – Сияй для меня.
Эрик накрыл ее руки своими, чувствуя, как ее огонь проникает внутрь и разводит грозовые тучи. Усмиряя внутренних демонов: память, которая терзает много веков, крича: виноват! Виноват! Виноват! Шепчет, что он не стал и никогда уже не станет великим. Что не рассеет тьму, ползущую по этому берегу Туманного моря. Что он не сможет, просто не сможет.
– Брайну очень повезет с женой, – сухо сказал Эрик.
– Что? – ахнула Алира. В такой момент он вспоминает ее ненавистного жениха! Нет, упрекам все-таки быть! – Как ты можешь?!
Эрик не смутился, хотя осознано напоминает, обижает, отталкивает. Им обоим будет легче, если они не зайдут дальше положенной черты: останутся в памяти страстными любовниками, не более. Ее свет и так уже откликается в нем, признает, как близкое, свое, нужное. А это невозможно, не в их случае. Бессмертный сильный маг и простая смертная равно боль.
– Молчишь? Неужели тебе вообще нечего мне сказать? – Алира не ждала любовных признаний, но и равнодушно молчать – слишком жестко с его стороны!
А Эрик не знал, что ответить. Что будет скучать? Этого невозможно мало. Что не сможет без нее жить? Это было бы ложью. Он сможет. В его жизни было бесчисленное количество потерь, изменивших настолько, что от Эрика, который мог искренне радоваться, верить в лучшее и просто мечтать, практически ничего не осталось. В его сердце больше не было места для глубоких светлых чувств.