— А они что?
— А ничего. Мультики по телевизору.
Ну да, какая тут мама, когда мультики?
— Спасибо, мам. Скоро буду.
— Уж надеюсь.
Отключилась, смотрю на кровать. На свои руки поверх одеяла. Надо вставать, пока Паша не вернулся. Подскочила, подобрала своё бельё. Э-э… частично. Пока только трусы нашла, впрыгнула в них. Бюстгальтер оказался в коридоре. Подобрала и его, надела. Паша, судя по всему, в ванной. А я в коридоре стою, туплю, жду.
Подумала и вернулась в спальню, залезла на кровать, забралась под одеяло. Новая проблема у меня — в чём отсюда ехать? Платье порвано, и назад его уже никак не соберёшь — по всему шву разодрал, как зверь дикий, мама дорогая. Не выйду же я голая, поверх белья в одной своей шубе?
Паша вернулся в спальню. Смотрит на меня. Стоит молча, главное, смотрит и улыбается.
— Ну чего? — спрашиваю. А сама тоже улыбаюсь.
— Позвонила?
— Да.
— Всё нормально?
— Нормально.
— Тогда валяемся дальше! — и Птолемеев рухнул рядом со мной поверх одеяла, которое я на себя опять старательно натягиваю.
— Ну ка, дай сюда, — он снова потянул одеяло на себя, посмотрел на меня. — А ты чего оделась? Снимай обратно.
— Мне домой пора, — говорю, отталкивая его руку. А он уже лезет ко мне под бельё.
— Паша! Не надо, мне домой…
— Так там же всё нормально!? Дома у тебя. Расслабься, первое января. Обойдутся без тебя пару часиков, — и опять ко мне полез.
— Паша, мне надо в ванную, — отпихнула его от себя и из постели выбралась.
— Возвращайся, — командует Птолемеев.
— Вернусь, вернусь, — не думая, обещаю я, а сама иду, куда сказала. Мне действительно надо.
А в ванной, когда в зеркало на себя посмотрела, ужаснулась. Макияж мой по лицу размазался, тушь посыпалась. Волосы наэлектризовались и метёлочкой стоят — это ладно, не велика беда. Но лицо! И Паша меня такой видел! Ещё и смотрел так внимательно. Что он там разглядывал — с утра-то!
Пошарила взглядом по полкам — чем бы умыться? Средства для демакияжа или пенки для умывания у Паши, конечно, нет. Даже если здесь женщины бывают, они, наверное, так же, как и я, обходятся… Подсказать, что ли, ему? А, может, они, его барышни, с собой приносят? Зубную щётку там, да все свои баночки-скляночки. Это я такая неподготовленная.
Взяла белое кусковое мыло. Намылила руки. Если в густую пенку взбить, можно один раз и умыться. С одного раза лицо не облезет. Зубы вот почистить нечем…
Смелости набралась, открыла шкафчик. А там нераспакованная зубная щётка лежит. Подумала. Распаковала. Уж зубную щётку я куплю ему, если не понравится Пашке, что взяла.
Умылась, зубы почистила. Волосы ладонями пригладила. Смотрю на себя — ромовую бабу в нежно-розовом белье. Косметики нет, а без неё лицо бледное. Ещё и припухшее немного. Красавица — ни дать ни взять! Ну уж какая есть!