– Ну, пока ты пачкал страницы своими жирными пальцами, я занялся практической частью…
Фрай закрыл лицо руками и через секунду, не меняя положения, сказал:
– Зачем?
Вопрос обескуражил. Я подыскивал слова, пока он распиливал меня взглядом пополам, перпендикулярно полу.
– Давай, я объясню, как все было? Покажу изнанку, так сказать.
Он показал одобрение соответствующим жестом. Я начал. Опущу вступление и первые пятнадцать минут моего монолога и поведаю основную часть.
–… включается эта шаманская мелодия с бубнами, отдалёнными звуками медной чаши; шторы задвинуты, мы сидим, образовав круг… Я делаю вдох, и в нос ударяет запах благовоний; голова, как чугунная. Я открываю глаза…
Фрай перебил меня пару раз глупыми вопросами про температуру, благовонии и про что-то еще. Тем не менее слушал он внимательно, изумляясь там, где изумлялся я, затаивал дыханье в нужных моментах. Уже в процессе рассказа я понял, что осуждать он меня не собирается. Но впоследствии выяснилось, что я ошибался.
– Ты знаешь, что секту еще в девяностых признали незаконной и экстремистской?
Он умел ставить в тупик и обличать своими высказываниями.
– То есть? – недоумевал я.
– То есть, это угроза для социальной стабильности. Концепция их деятельности привлекательна для молодых людей – восторг, выбросы дофамина… Подростки (хотя старшее поколение этим тоже грешит) бросают учебу, отстраняются от родителей, отказываются работать. Другие распространяют эти диски, эти вонючие палочки… И… Сидят сутками в своей нирване! – Фрай будто выбился из сил под конец.
– Это выбор каждого. Не вижу тут какой-то катастрофы, – я намеренно отвел глаза.
– Рабочей силы не хватает. Все становятся «просвещёнными», доходят до каких-то «истин». А на деле что? Сидят и языками чешут.
– У меня есть другая версия… – начал я, но Фрай за секунду прочитал мои мысли.
– Власть боится, что стадо поумнеет и раскусит их замыслы, бла-бла-бла, – язвил он, – чтобы дойти до этого, необязательно часами сидеть у магнитофона и ловить дзен, – недовольное выражение его лица сменилось на сочувствующее, – Томас, просто начни верить людям, верить науке…
Я прекратил разговор. Тогда я разозлился: засыпая, твердил себе, что Фрай ничего не понимает, а только делает вид, проводя жизнь за своими книжками! Чем он лучше?!
Тело горело. Наверное, температура поднялась. Этот огонь и подогревал мой интерес к алтерианству. Я захотел большего.