А может, это только мои личные заморочки? Каждый год я сажаю на балконе вьющуюся фасоль, и когда она оплетёт весь балкон, я с удовольствием зависаю там, просто глядя на эти колышущиеся занавески из зелёных листьев и мелких красных цветов… и удивляясь, когда взгляд перебегает на голые балконы соседей. Хотя в старых домах ещё есть цветы на балконах. Но цветы – низенькие, чуть выше своих ящиков. А моя фасоль, хоть и растение, но движется! Натянешь верёвку около ростка, и уже через пару дней он оплёл её парой витков, а через месяц, глядишь, забрался под самый потолок и готов перелезть на чужой балкон.
Тут бы убедительным тоном психоаналитика ввернуть, что это растение символизирует внутренний конфликт между тем мной, который засел перед монитором, и тем, который всё ещё рвётся на дорогу. Но ведь началось это задолго до появления Интернета. Фасоль сажала на балконе моя бабушка Рая, именно от неё у меня такая любовь к этим гладким пятнистым бобам, внутри которых спит росток, способный забраться на небо. Хотя может быть, и бабушка выбрала это движущееся растение неслучайно – как человек, уже уехавший из медленного времени деревни, но ещё не привыкший к голым бетонным стенам города, где все куда-то спешат, но так никуда и не передвигаются.
Впрочем, и у других людей переизобретение дороги идёт полным ходом, хотя и в причудливых формах. Картофель, конечно, не бегает, но его надо рыхлить-окучивать, чтоб лучше рос. Скучающий офисный работник, этот мыслящий картофель, отличается тем, что может пока ещё шевелиться самостоятельно, хотя и не без помощи специальной индустрии: спортивные тренажеры, «бегущие дорожки»… Добавить к этим беличьим колёсам виртуальное окружение, и глядишь, картофель совсем поверит, что движется.
Можно пойти с другой стороны, притащить мобильный Интернет в реальное путешествие. Вроде ты и «в контакте», и «в дороге» одновременно. Правда, для этого понадобится ещё один скачок эволюции – в сторону более раздвоенного разума. С нынешними-то мозгами едва ли получится. Вот идёт по городу человек, который что-то говорит и одновременно в экран смотрит. Тут одно из двух: либо он занимается несерьезными вещами в Интернете, либо скоро попадет под машину. А уж в диких джунглях так перемещаться совершенно невозможно.
Значит, дорога опять заменяется на суррогат, на специально расчищенные, огороженные, гарантированно зацикленные на возврат конвейеры, по которым движутся организованные стада туристов с наушниками в ушах и говнозеркалками в глазах. Точнее, движутся только их тела – сами они не там. Они болтают по телефону, читают ленту, заливают в облако очередную сотню фоток. Они не в дороге, они по-прежнему в контакте.