ДУБРАВКА (УДИВЛЕННО, С ДОСАДОЙ): Эй! Ну зачем?
СОКОЛЬСКИХ: Ой, прости, пожалуйста! Мне показалось, мешает…
ЖАН-ПОЛЬ: Да нет…
МИШИМО: Мне лично не мешает.
ЖАН-ПОЛЬ: Ну если только совсем чуть-чуть.
СОКОЛЬСКИХ: Так на чем мы остановились?
ЖАН-ПОЛЬ: На том, что это малоприемлемо.
ЮЛИУС: Но ты же признал, что наше влияние не охватывает большую часть населения. Почему ты против того, чтобы заручиться поддержкой верующих? Даже если ты сам атеист, ты же должен понимать, что общие цели важнее твоих или моих религиозных взглядов.
ЖАН-ПОЛЬ (РАЗДРАЖЕННО): Слушай, не надо лукавить: с твоими-то взглядами здесь никакого противоречия нет… Вера – опиум народа, забыли? Нам, что, и вправду нужен одурманенный народ?
МИШИМО: Речь не об опиуме. Скорее, об аяуаске.
ЮЛИУС: Главная ценность веры – в том, что она обращает человека к трансцендентным истинам.
ЖАН-ПОЛЬ: Даже если бы… (ДОЛГИЙ, ПРОДОЛЖИТЕЛЬНЫЙ КАШЕЛЬ)
ДУБРАВКА: Янош, ну бросай ты уже!.. С твоим диагнозом…
СОКОЛЬСКИХ (ПОЧТИ ОДНОВРЕМЕННО С ДУБРАВКОЙ): Курение тебя погубит.
ЖАН-ПОЛЬ (ПОСМЕИВАЯСЬ): Не дождетесь. Рак меня не убьет, даю слово. (ПАУЗА) Юлиус, даже если бы ты был прав, посмотри на этих верующих. Много ли трансцендентных истин ты видишь в том, как они живут? Суета сует и ни мысли о горнем. А если и воспаряют к нему, то лишь затем, чтобы упрашивать его снизойти до этой суеты. И никакой Лютер им не поможет освободить их веру для трансцендентного.
МИШИМО: Не могу не согласиться с тобой. Вера по праздникам не может служить основанием для истинной жизни. Поэтому на Всесветную церковь и ее паству в том виде, как она есть сейчас, мы рассчитывать не можем. Но на Всесветной церкви свет клином ведь не сошелся.
ДУБРАВКА: Ты намекаешь на первоверцев?
ЮЛИУС: Я тоже все чаще о них думаю. Возможно, они действительно сохранили исконную веру.
ЖАН-ПОЛЬ: Назови мне церковь, которая бы не утверждала про себя то же самое.
МИШИМО: Это верно. Но в своей претензии на исконность они больше всех прочих выдерживают дистанцию от современного мира.
ЖАН-ПОЛЬ: И ты полагаешь, что это хорошо? Жить прабабушкиными суевериями и не замечать того, каким стал мир сегодня? Чтобы что-то поменять в мире, нельзя же его просто отрицать. Нужно внимательно в него всматриваться, чтобы знать своего врага.
ЮЛИУС: Если слишком внимать тому, как не надо, можно не заметить, как заразишься сам. И забудешь, как надо.
МИШИМО: Внимать нужно, но для такого внимания требуется атараксия. И дистанция первоверцев, на мой взгляд, – это хорошая прививка против того заражения, о котором говорит Юлиус.