Дерик танцевал! Его руки лежали на тонкой девичьей талии. На лице парня светилась улыбка. Сверкала она и в серых глазах, направленных на партнершу. Инна не могла слышать, но казалось, в ее ушах звучит смех: легкий и звонкий – женский, немного резкий и густой – мужской.
Нервный вдох – и перед глазами снова оказался пролет лестницы, ведущий к окну. Знакомая подъездная площадка стала вдруг крошечной, из страны Лилипутов, белый потолок опустился на плечи, которые почему-то потянуло вниз.
Инну саму тоже потянуло вниз – по ступенькам. Один пролет, второй, третий… Выскочив на улицу, она налетела на Гришку. Тот неловко взмахнул рукой, и роза, едва не попав в лицо девушке, запуталась шипами в ее волосах. Гришка испугался и долго извинялся, пока неуклюже доставал цветок из прически выпускницы.
«Глаза у Гришки голубые. Голубые, как небо летом», – подумала Инна, не заметив, как из ее собственных глаз скатилась слезинка.
На выпускной она пошла и с Гришкой, и с братом Иры, но первый бал потерял налет торжественности. Украшения в зале выглядели безвкусными, речи учителей звучали пафосно, еда на сдвинутых вместе партах казалась пресной.
Танцы! Вот танцы Инне запомнились, потому что она не пропустила ни одного, и под утро шла домой босиком, размахивая зажатыми в руке босоножками.
Шла одна.
Высокий баскетболист провожал домой другую выпускницу, а от Гришки Инна сбежала. В этом по-осеннему тусклом рассвете ей хотелось побыть одной.
Глядя на лениво просыпавшийся город, девушка гадала, какое из блюд на сдвинутых вместе школьных партах оставило во рту чувство горечи? И жжение… Наверное, в желудке… Не в сердце же.
Инне понадобилось время, чтобы найти правильное определение неприятным чувствам.
Горечь и жжение возвращались каждый раз, когда она видела Дерика рядом с невысокой светловолосой девушкой. Хрупкой, симпатичной, улыбчивой, уверенной в себе. О’Брайен так часто теперь бывал рядом с ней!
Хорошо, что Инна никогда не становилась свидетельницей жарких объятий и, тем более, поцелуев… Почувствовав перемещение, она закрывала глаза… на всякий случай. И открывала их очень осторожно, готовая в любой момент зажмуриться.
Ну как? Как можно ревновать героя фильма?
Но что, если фильм бесконечен? Пусть немой, пусть урывками и несвязанными сценами – их оказалось достаточно, чтобы знать о главном герое больше, чем, наверное, известно его родителям и друзьям? Знать настолько много, находиться рядом настолько часто, что невозможно избежать чувства, что Дерик О´Брайен существует на самом деле. Что они с Инной знакомы.