Открываю глаза – и понимаю, что вцепился зубами в губу Сина. Ой бля…
Тороплюсь отпустить. Ну и отпечаток остался… По ходу я ещё и порвал её немного, вон кровь выступила. Хорошо хоть сильнее не дёрнул, с меня бы сталось.
Син морщится и потирает губы тыльной стороной ладони.
– Совсем решил меня сгрызть?
– Извини.
Долбаная привычка…
Однако он вроде не бесится – поморщился напоследок и тут же:
– Если крови дашь, то вопрос исчерпан.
Ну, хоть что-то у меня есть, чем можно его подкупить.
Я, наверное, слишком торопливо тычу ему в нос шеей – нужно же искупить вину! – однако Син толкает меня в грудь, заставляя сесть прямо, и тянет мою руку.
– Мне и тут хватит.
Осторожно прокалывает кожу клыком и присасывается. Сосредоточенный такой. Без всяких там улыбок. Это напрягает. На краю сознания снова мелькает страх – вдруг я всё же разочаровал его, – но я отмахиваюсь от этих мыслей. Сколько можно! Дайте хоть сейчас насладиться моментом.
Вскоре Син целует мою руку напоследок и с довольным выдохом обмякает на кровати, закрыв глаза. А я оглядываю это лениво раскинувшееся тело: моя сперма покрывает и член, и живот, собралась в пупке, и на рёбрах поблескивает, и даже капелька рядом с соском виднеется. Да уж, накопились запасы.
И вдруг меня накрывает таким странным чувством… Понятно, что это всего лишь сперма, вытереться и забыть, но почему-то кажется, будто вместе с ней я отдал Сину всё, что у меня есть, – и наслаждение, и доверие, и уязвимость. Вообще всё. И теперь видеть следы этого на его теле… Не знаю, как это выразить или объяснить, но ощущение такое, словно он принял меня. Не морщится брезгливо, не бросается скорее в душ – вытянулся на кровати, довольный, с улыбкой в уголках губ. Как будто согласился быть моим.
Тяжело дыша, киваю на его член, который снова уже бодр и весел.
– У тебя давно никого не было?
– Ага, – Син даже глаз не открывает. – Но так и быть, дам тебе время перекусить. Или ополоснуться.
– Только что-то одно?
– Мм… Если останешься до завтра, то можно и то, и другое.
– Сам-то не хочешь?
Я тянусь на пол, снова за несчастной футболкой, а Син тем временем поднимает голову и оглядывает своё тело.
– Ай, и не в такое вляпывались. Поваляйся со мной? А потом душ.
Вытираю его – в основном ткани хватает, а уж прочее потом смоет – и возвращаю футболку на пол. Нет, после такого изобилия её остаётся только выбросить.
– Тут вдвоём не поместиться.
– Очень поместиться! Если вот так боком…
Син – по-прежнему на спине – обнимает, притягивая меня к своему боку, и я, по большей части лёжа на нём, вжимаюсь спиной в холодную стену. Неудобно, но это совершенно неважно. Зато если наклониться, то можно его целовать – в грудь, в шею, даже в щёку. И Син не отворачивается. Сам подставляет губы и смотрит с ожиданием, с лёгкой улыбкой – как будто это вполне естественно.