Командир кивает мне на дверь, но стоит сделать шаг, как в сознании вспыхивает паника, и я делаю шаг назад, к девушке. Она вытирает щёки, будто от слёз, и на меня не смотрит.
«Розамунда. Что такое?»
Поднимает глаза. Да, блестят. «Он сказал, будет еда».
Син тоже останавливается, оборачивается ко мне. Я киваю на девчонку, но он хмурится в недоумении. Разве он не слышит её?
«Ты обещал завтрак».
– Рядовой Гимли, сходите в столовую и принесите госпоже Розамунде завтрак.
Однако девушка неожиданно повышает голос – впрочем, он явно дрожит:
– А можно мне?.. Я же всё равно не сбегу.
Син кивает рядовому, но Розамунда не успокаивается:
– Можно мне сходить… – она запинается и бросает взгляд на нашивку на моём кителе, – с лейтенантом Смитом?
В сознании раздаётся насмешливое: «Ах ты, сердцеед!», но внешне Син серьёзен:
– Хорошо. Рядовой Гимли, наденьте наручники.
***
Да уж, ну и зрелище: моя правая рука прикована к левой руке Розамунды, и в таком виде мы топаем к столовке. Большинство встречных откровенно пялятся, и не нужно быть телепатом, чтобы понять, о чём они думают: откуда здесь взялась малолетняя мутантка, с какой стати она в наручниках, и почему рядом с ней я – это что, шоу уродов на выезде?
Ещё и тапками этими несуразными загребает, хотя они всё равно норовят свалиться. Жаль, что на ней нет генеральского кителя, я бы посмотрел на физиономии окружающих: насколько я понимаю, они должны были бы выдать воинское приветствие – ведь честь оказывается не человеку, а военной символике. А может, я понимаю неправильно. Но даже если и так, здесь хватает малолеток, которые разбираются в подобных вопросах ещё меньше моего, так что можно было бы подшутить: наорать на них за то, что не отдали честь, и отправить в наряд на кухню. То-то повара бы удивились: толпа новобранцев с недоумевающими мордами припёрлась чистить картошку.
К сожалению, сейчас тепло, и Розамунда оставила китель под покрывалом – это окончательно убеждает меня в том, что она прячет там свою добычу. Интересно, она и правда рисует? Или соврала?
В очереди на раздачу тоже шепчутся, озираются на нас, но дежурный по столовой – само спокойствие, будто каждый день выдаёт еду скованным парочкам генномодифицированных.
Я веду Розамунду не к нашему с Сином столику рядом фикусом, а к дальней стене, вообще в угол. Снова это навязчивое ощущение, что я должен защищать её от опасности, а здесь удобное место: помещение хорошо просматривается, поблизости только пара человек, окно рядом, и даже без сетки – если что, сбежать вообще легко… Чёрт! Что опять за странные идеи!