Быстро поднявшись в квартиру, он профессионально оглядел её, но ничего не нашёл в ней подозрительного, к своему счастью. Пока страшная, гибельная опасность оставалась позади них, ещё не окружала, не обступала их со всех сторон. Он такое всегда чувствовал вокруг себя. Теперь наступало время на то главное, ради чего он всё это предпринял, всё это затеял.
Иоахим обернулся и посмотрел на девушку, которая стояла рядом с ним у дверей. Теперь осталось для него самое трудное – растянуть это время, которое он выделил для неё и для себя до размеров временной вечности, чтобы ничего не забыть, чтобы получить от неё всё то, чего хочет мужчина от женщины, особенно от той, которая сумела зацепить, пленить его с первого взгляда, получить от неё до самого окончания всё то, чего так хотел все эти дни. В последние дни для себя…
С холодной улыбкой он сделал последний шаг, который отделял его от неё и тут он опять посмотрел на часы, привычно, автоматически. И пришёл в ужас!!! Он же не учел разницы во времени с Берлином в этой суете!!! Времени на свое последнее тайное личное счастье у него уже не оставалось, если он хочет её спасти, а это для него было сейчас таким же важным, как и первое, но это означало и другое – времени этого, пусть даже для самого короткого счастье с нею, у него не было изначально, он его для себя придумал с самого начала, скорее всего, просто в утешение для себя и, ни разу себе не признался в этом, пока с нею ехал, не признался себе даже тогда, когда об этом узнал бы раньше.
И это проклятое время продолжало тикать внутри него с немецкой пунктуальностью, с идеальной точностью, как на часах на том вокзале, где он её в первый раз увидел и которые уже тогда показывали ему свое точное время и дату его гибели, его смерти в этом путешествии на встречу себе настоящему, истинному, непридуманному всей его последней жизнью в этой стране. И теперь оно, это время, нет, не требовало, просто просило его, если он хочет спасти ещё эту девушку, которая ему так понравилась, чтобы она не встретилась вместе с ним с его смертью, то он должен поторопиться и забыть всё давно обещанное себе. И с этой роковой дилеммой ничего нельзя было поделать. Он слишком хорошо знал работу СС и гестапо, чтобы иметь хоть какую-то надежду на какой-то другой исходит, кроме трагического. Всё было до ясности просто. Времени на обладание ею, хотя бы на десятиминутный секс с нею у него совсем не было, он слишком хорошо знал, что если начнет с ней сейчас, то уже не сможет остановиться, пока не устанет, а это придется ждать слишком долго и это означало только одно – он погубит их обоих.