Неспеша, одна за другой, по спирали, по улицам спускались вагоны снежинок. В лицо дул порывистый теплый ветер. Глаза слезились, и слезки замерзали в круглые кристаллики. Падали под ноги с беззвучным звоном о накатанную дорогу.
– Скажи мне, о верующий в Бога, счастлив ли ты?
Сложив ногу на ногу, в углу храма сидел скукоженный хромой человек.
– Не имею я права быть несчастным, когда сын божий за грехи наши мучился, – поведал хромоног, – ну, а на счастье я и не надеюсь при жизни.
Служитель схватил рядом стоящую метлу и начал подметать ею обшарпанный пол впопыхах.
– Ну а ты, ты счастлив? – спросила Ласка у бритого монаха возле круглой статуи на улице.
– Разве не видно по мне, девочка, я есть счастье, я есть несчастье…
Он еще много чего говорил, но Ласка перестала его слушать на полуслове и двинулась дальше. Не поверила она монаху и его беззубому рту, не поверила его бедной жизни, в которой он ежедневно отбивал поклоны безжизненному камню.
– Счастлив ли ты, или глубоко несчастен? – спросила звезда слугу народа, в черном гладком одеянии. Выглядел он серым, хмурым и убогим, поэтому она почти поверила, что нашла одного из претендентов.
– Разве похож я на счастливого? – со скучающим лицом служитель народа зачерпнул горсть винограда и поднес к лицу, – могу ли я думать о себе, когда миллионы страдают?
– Действительно, не можете, – Ласка сузила губки на толстом своем личике.
И пошла дальше.
Спрашивала она и у дворника, и у отца, и у матери. Все, так или иначе, до конца не были ни счастливы, ни несчастливы. Больше всего ей понравились детки. У них она сколько ни спрашивала – ответа не получилось добиться. Иногда они плакали, иногда смеялись.
Стало стыдно звездочке возвращаться на небо с поражением. И решила она остаться. Надеялась, что найдет еще таких людей, выполнит свое задание.
Но шли года, Ласковая звездочка росла, превратилась в цветущую женщину. Позабыла она о своей цели, о своем задании, словно всю жизнь жила на смертной Земле.
Взял ее замуж приличный семьянин, у кого руки откуда надо растут и стал заботится о звездочке. А она – о своем мужчине.
Грянул гром среди темной зимней ночи. Словно молния полыхнула, родился у звезды самый настоящий человеческий ребенок.
И стал он для нее вполне ожидаемым и смелым ответом.
Пока воспитывала она его, охаживала маленькое беззащитное тельце, не слышала она большего несчастья в голосах, чем плач младенца. И не слышала большей радости в жизни, чем его смех.
Так Ласка подумала:
"Коли разгадала я загадку миров, которую часа себе задала, могу я теперь вернуться?"