Я мог бы сказать, что рассмеялся им в лицо и продолжил прокладывать свой собственный путь. Но это было бы обманом. С Братвой так не бывает. Ты хочешь поиграть в эту игру? Они и есть игра. Они из НБА. Вы не играете в мяч без их разрешения или без десятины, которую они берут. СМИ любят изображать меня королем преступного мира. Хотя это правда, что я делаю большую часть своих собственных выстрелов и звонков, но все еще есть власть Совета Брава надо мной.
Но Братва-это тоже семья. Братва взяла меня к себе, когда я был сердитым молодым горячим парнем. Они увидели потенциал в моей браваде “живи быстро, умри молодым” и помогли мне стать тем человеком, которым я являюсь сегодня. Этой империей которой я управляю — моя империя. Но мир, в котором она существует, - это мир Братвы. И у меня нет никаких сомнений по этому поводу.
Мои глаза бегают по другим татуировкам—эти насквозь Братва. Это знаки ранга—жертвы. Они отмечают мою преданность и принадлежность. В одних глазах они клеймят меня как преступника, а в других-как брата.
Я встаю, кряхтя, когда мои мышцы горят. Но это хорошая боль. Мне нравится держать свое тело в виде хорошо смазанной машины. Но я также признаю, что мое телосложение в наши дни-это роскошь. Я могу вспомнить свою прежнюю жизнь, когда я снова был на улицах своей страны. У тебя не будет таких мышц, когда ты роешься в канавах в поисках еды. Ты не наращиваешь бицепсы, когда твое повседневное существование сводится к тому, чтобы просто находить достаточно калорий, чтобы продолжать жить. Но теперь, когда у меня есть эта роскошь и эти средства, я поклялся держать себя в руках.
Я не буду мягким. Я не стану толстым и самодовольным. Эта империя, которую я построил, лежит на моих плечах. И я никогда не позволю им ослабнуть.
Я шагаю по своему роскошному дому, все еще без рубашки. Я бросаю взгляд вверх по лестнице в сторону крыла дома, где остановилась Фиона. Я рычу про себя, чувствуя, как мой член утолщается. Часть меня живет идеей подняться туда—выбить ее дверь и сорвать всю одежду, которая на ней надета, с ее мягкого тела. Моя кровь бурлит от тестостерона и эндорфинов. Это вызывает потребность пещерного человека заявить, что эта девушка принадлежит мне.
Моя челюсть сжимается, когда я внезапно начинаю действовать. Я несусь вверх по лестнице и по коридору. Моя кровь кипит в моих венах, как топливо. Мой член вздымается все сильнее, когда я приближаюсь к ее двери. Я не стучу. В конце концов, это мой собственный дом. Я широко распахиваю дверь и врываюсь внутрь.
Но ее комната пуста. Ее нет ни в ванной, ни в спальне, ни в ее маленькой гостиной. Ее тут нет.