– Филипп не изменял.
Марита перестала скалиться и раздула ноздри.
– Какое бесстыдство, Ви! Я так полагаю, теперь я должна спросить, кто из них лучше в постели? Мой сын или все же мой муж?
– Не спрашивай, а то ведь на самом деле отвечу. Ты позвала меня из-за Иден или из-за себя?
– Я так не ожидала, что ты придешь, – теперь она звучала в самом деле сердито, – что до конца просто не продумала.
– О, ради бога, не начинай. Я не пришла всего дважды. Никто не обратил бы внимания, но ты начала беситься и обратили все. А я бы пришла, если б ты не вела себя так по-свински, когда пыталась затащить меня на вечер в честь Иден!
– Да я понятия не имела, что ты с Филиппом спала!
– А что я замуж за него собиралась, тоже?! И все же я тебе теперь благодарна: я никогда бы не согласилась на все условия Себастьяна, будь ты как прежде ко мне добра.
– Понятно: переспала с моим мужем и заявилась! Сказать мне, что виновата – я.
– Я пытаюсь сказать, что никогда бы не согласилась на роль второй жены, если бы ты не привела Иден. Ну, разве на конюшне, тайком от всех… Так что спасибо! Мне больше не нужно прятаться.
– Не за что! Ты никогда в жизни не убедишь меня, будто он хорош. Я прожила с ним тридцать два года.
Себастьян упоминал, что она фригидна, но я решила проверить все еще раз. Сама.
– Ты хоть раз в своей жизни испытывала… нет, даже не оргазм, хоть бы возбуждение? Хотя бы с тем твоим «всего один раз»?
Ее лицо ответило мне на все вопросы. Буквально рявкнуло: «Нет!»
– Что ж, я тебе сочувствую, потому что он реально хорош.
– Наслаждайся!
– И вновь, спасибо! Послушай, Марита, графиней навсегда останешься ты, – сказала я, уважительно. По крайней мере, стараясь, чтобы так оно прозвучало. – И я не собираюсь ругаться с тобой из-за того, в чем ты ни черта не понимаешь… Я пришла потому, что нам предстоит жить вместе, делить одного мужчину и быть матерями его детей. И я не хочу быть твоим врагом. Чего я хочу, тебе и даром не надо. К чему нам ссориться? И тем более, затевать войну? Я очень любила тебя, когда была маленькой. И я надеялась, что ты станешь моей свекровью, а не старшей женой. Но вышло так, как все вышло! И если ты хочешь со мной сражаться, помни: однажды, я избила собственную мать. За то, что она мешала мне трахаться со своим мужем, который ей даром не нужен был!
Ее губы вдруг задрожали, лицо подергивалось, словно она с трудом сдерживала слезы.
– Я так мечтала, – сказала она с рыданием, – что ты выйдешь замуж за моего Рене! Я так любила тебя, любила твои ужимки и твои туфельки, и твои чайные вечера. Я так надеялась назвать тебя своей дочерью, а вместо этого…