– За нянями могла бы проследить Марита. Она в этом разбирается намного лучше Лизель.
– Марита все еще согласна, что я вернусь?
– Ты слышала суммы, которые называл герр Пратт? Мне наплевать, на что она там согласна. Если не согласна, пусть съедет.
– Да, но… Она все-таки, графиня. И это Марита – твоя настоящая жена.
Себастьян вздохнул и взял мое лицо в свои руки.
– Тыковка, – это прозвище он придумал, когда я была беременна и не хотел от него отказываться сейчас, – я иногда встречаюсь с одним арабом, который покупает коней для своего принца. Мы познакомились, сцепившись из-за коня, но оба проиграли аукцион и с тоски решили напиться.
– Арабы пьют?
– Спросила дочь католического священника, – улыбнулся он. – Да, пьют. Но разговор наш среди прочего был о женах. И я спросил его, как так получается, что женщина принимает других жен мужа. Мне чертовски хотелось знать механизм. И он сказал мне: «Мой благородный друг!..» Он не из наших мест, почти что меня не знает… «…по большей части женщины не менее горды и честолюбивы, чем мы с тобой. Но если муж умеет придать своей первой жене статус главной и мудрой правительницы, она с удовольствием станет привечать остальных и относиться к ним, как к дочерям или сестрам!» – он наклонился и ухватив меня за руку, поднес ее к своим улыбающимся губам. – Что нужно Марите? Только титул и дом. Да еще повод устраивать там банкеты. Пока моя задница сидит на них рядом с ней, ей наплевать, где она ночует.
– Ей не плевать! Никому не может быть наплевать, где и с кем находится ее муж.
– Смотря как это подать, – коротко сказал Себастьян и встал, чтобы что-то вынуть из кармана. Щелкнула крышка маленькой бархатной коробочки; белыми искрами сверкнуло кольцо. – Смотри-ка, что она помогла мне выбрать. Прозрачный, как лед.
Я задохнулась: это был чистый бриллиант! В стакан с водой бросишь и не увидишь.
– Традиция: бриллиант за сына.
– Я думала, это действует только на законных детей.
– А Марита была уверена, что я заставлю ее отдать несколько своих. Из тех фамильных, что ей передала моя мать, когда Марита вышла за меня замуж. И вот тогда я вспомнил того араба. Сказал, не говори глупостей: графиня – ты, а это – фамильные украшения жены графа. Я подарю ей что-то другое, новое… И как мне обещал араб, она тотчас тебя полюбила. И мне без разницы, как дочь или как сестру. Я слишком уважаемый человек…