– Листер…
– Листер!
– Листер.
Среди темного космоса и красных звезд я увидел его…
– Доктор Элеасаро!
Бегу к нему.
– Листер!
Я обнимаю его, и теплые руки психиатра хлопают меня по спине.
– Как ты? – спросил он.
– Не знаю…
Он крепче прижал меня к себе.
– Я… умер?..
Ответил мне другой голос:
– Как бы не так!
Мы с доктором Элеасаро оборачиваемся – рядом стоит Ги Осмонд.
– Ты уверен? – спросил я Осмонда.
– Абсолютно, – кивнул тот в ответ, – если твой разум жив, то и ты тоже. Осталось только вернуть контроль над своим телом.
– Но я… не чувствую его…
Доктор Элеасаро и Ги Осмонд печально переглянулись.
– Листер, что было последнее, что ты помнишь?
Я задумался.
– Помню, как убил Корнелиуса Мура… он сгорел и свалился со спины Ангела Возмездия…
– Очень хорошо, а потом?
– Потом… в крыло ударила молния. Ангел начал падать…
Ги Осмонд подошел ко мне.
– И что же случилось дальше?
Пытаюсь вспомнить – тщетно.
– Я видел… воду…
– Это был Катарсис? – спросил меня доктор Элеасаро.
– Да… это был Катарсис.
Я точно это помнил.
– Значит, Ангел Возмездия упал в реку? – выдвинул предположение Ги Осмонд.
Если следовать моей логике, то так и есть.
– Вода могла смягчить падение, – добавил доктор Элеасаро, – значит, есть шанс, что ты не мог умереть.
Они правы.
– И что ты собираешься делать дальше, Листер? – спросил меня Ги Осмонд.
Но меня волновал другой вопрос.
– Доктор Элеасаро!
– Да, Листер?
– Вы же… умерли?..
– Верно! И Ги Осмонд тоже мертв.
– С этим и не поспоришь! – усмехнулся Ги Осмонд.
– Вы тоже… стали частью моего сознания?
– Так и есть, Листер. Да. Теперь я буду рядом с тобой.
Я смотрел на доктора Элеасаро и на Ги Осмонда, переводя взгляд с одного на другого.
– Что я должен делать? – спросил я у них.
– А что ты считаешь нужным сделать? – задал мне встречный вопрос Ги Осмонд.
– Я должен… убедиться, что с Сипиленой все в порядке!
Доктор Элеасаро тепло улыбнулся мне в ответ.
– Тогда я полагаю, что тебе следует вернуться к ней.
– Хорошо… я вернусь…
Образы доктора Элеасаро и Ги Осмонда стали мутнеть и расплываться среди алых блесков и зеленых всполохов.
Они сказали мне напоследок только одно:
– Удачи, Листер.
* * *
Когда я открыл глаза, в лицо ударил яркий желтый свет. Мне понадобилось время, чтобы привыкнуть к освещению.
Это… моя комната в Штабе.
Я лежал на своей постели.
Попытавшись пошевелиться, я ощутил острую жгучую боль в груди.
– Аргх!
Моя грудь перевязана бинтами, на рану наложено несколько повязок.