– Так, друзи, досыть, усе твае, треба познать, где гнездо ватаги, – пытался сглазить ситуацию Филипп.
– Добре, но я иду с вами, да и с Вышемиром мы порядились – он мне земли повинен, – сказал я и пошел к своим людям.
Дальше было достаточно просто. Мы разделились, и часть пошла логово ватаги чистить, узнать расположение которого не составило труда. Я отправил Далемира с Николой и Лавром туда же, и посмотреть и чтобы доля в добычи была не зажата. А я с десятком Филипа пошел в усадьбу Вышемира. Боярин умер, да здравствует другой боярин! Только оставалась сложность – десятилетний сын у убитого мной десятника. Убить его нельзя по всем соображениям, и, дело не только в гумманости. Одно дело – поединок со взрослым мужчиной, который пришело тебя убивать, другое ребенок. Вот только как быть с ним?..
В усадьбу взяли приспешников Вышемира, чтобы они объявили народу наши договоренности. Особенно было некого звать, не перед кем отчет держать, но свидетели сделки неполноценно, но всеже легитимизировали мои претензии на земли Вышемира.
Я потребовал тиуна и старосту срочно доставить пред мои очи. Уже через десять минут во дворе усадьбы два человека представились управляющими.
У Вышемира была усадьба и одна деревня, но в целом проживало людей больше моего. Всего, как мне сообщил подхалим тиун, более 350 человек, тогда как староста назвал точную цифру в 397 человек холопов и два десятка закупов. Смердов на его землях не было. Про скотину тиун и вовсе не мог ничего сказать, в то же время староста знал досконально хозяйство селения и большую часть усадьбы.
– Староста, как нарекли тебя? – спросил я.
– Так Макарий я! – ответил он. – В закупах я.
– Служи тиуном и за три года выйдешь из закупов, а ентого – гнать в зашей, – распорядился я и пошел в дом.
Предстояло самое сложное – сын. Церемониться я не собирался – пусть парень сам решает.
– Я Корней, сосед был твой, зараз хозяин земель твоих. Ты можаш жить со мной и нужды не буде, а мужам станеш и долю у поместье дам, альбо иди куды хочаш. Серебра дам сколько унесешь. А станеш жить со мной– нужды ведать не будеш, – поставил я условия ребенку и собрался уйти.
– А батьку мого ты забил? – услышал я в спину вопрос, от которого и хотел сбежать.
– Мы ратились, он пришел убить меня в мой дом, я одолел. Стань сыном мне, и я буду отцом тебе, – сказал я, ведомый некими эмоциями, до конца еще не понятыми.
Я уже поговорил со старостой, который стремился стать полезным делами, а не подхалимажем, чтобы присмотрел за парнем и попробовал уговорить войти его в мою семью. Опасно – да! Но вот так, сердцем!..