Прочная кость громко хрустнула и не выдержала такого насилья. Она немедля сломалась. Гвоздь по инерции двинулся дальше. Он проскочил полость рта и вонзился в мягкие ткани.
Жуткая боль пронзила язык и ударила в мозг. Сознание тотчас покинуло Женю. Он бессильно обмяк и рухнул навзничь, спиною вперёд. Солдаты не удержали тяжёлое тело бойца. Руки соседей разжались и отпустили товарища, выбывшего из общего строя.
Пограничники тотчас сомкнули разорванный ряд. Они все прижали подбородки к груди и, подставив прочные каски, застыли на месте. Град китайских ударов приходился на головы и плечи бойцов.
Пограничники, стоявшие сзади, подхватили Женю под руки и бегом оттащили к грузовикам. Из пробитой железкой щеки, кровь рвалась наружу. Она хлестала так бурно, словно вода из открытого крана.
Раненого уложили на землю. Быстро перевязали и замотали череп бинтами, от шеи до глаз. Затем, погрузили в кузов машины и, без промедления, отправили бойца на заставу.
В медпункте за дело принялся врач. Жене сделали много различных уколов и зашили дыру на лице. С абсолютно здоровым зубом солдату пришлось навсегда распрощаться.
После ранения пограничника СССР хунвейбины слегка растерялись. Одно дело орать друг на друга и, совершенно другое, убить человека. Демонстрация стала понемногу слабеть. Минут через пять, всё успокоилось.
Китайцы отошли на свою территорию. Немного там покричали и погрозили палками великой державе. Потом, так же организованно, как и явились, свернули кумачовые лозунги. Погрузились в машины и отбыли туда, откуда приехали.
Пограничники обеих сторон вернулись на свою территорию. Ворота у тамбура на узком просёлке плотно закрылись. Вокруг стало удивительно тихо, словно четверть часа ничего здесь и не было.
К концу пятидесятых годов прошлого века, Жене уже перевалило за двенадцать годков. Как всякий нормальный подросток, он стал очень активно изучать окружающий мир. Первым делом, принялся лазать по дому, в котором он жил.
Досконально изучив закоулки квартиры, подросток забрался на пыльные антресоли. Они располагались над внушительным шкафом, встроенным в стену в спальне родителей. Если выражаться точнее, то это была кладовая, сколоченная из ДСП. Теперь такие конструкции почему-то называют купе.
Встав на спинку стула, паренёк поднялся под потолок. Балансируя на шаткой подпорке, он открыл низкие дверцы и заглянул в темноту. Там стояли три чемодана и валялись старые вещи, которые маме вдруг стало жалко отнести на помойку.
В самом дальнем углу обнаружилась простая коробка из-под папиной обуви. В отличие от прочих картонок, валявшихся рядом, её перетягивал прочный шпагат. Мало того, она оказалась довольно тяжёлой.