Оказавшись в Асбесте, Григорий впервые попал в лагерь для граждан, отбывающих срок «за политику». Там он увидел, как содержали людей, которых советская власть считала чрезвычайно опасными.
Впрочем, и «уголовники», причисленные к «друзьям социалистической родины», жили нисколько не лучше. После первой экскурсии, парень вернулся в свой дощатый барак и оглядел помещение совершенно другими глазами. Теперь, небольшое жилище «для среднего техперсонала» показалось ему верхом комфорта.
Несмотря на юные годы, Григорий не поддался напору той пропаганды, что велась в отношении «политических зеков». Он очень старался относиться ко всем окружающим одинаково ровно и пытался не видеть официальную разницу между свободными и осуждёнными гражданами.
Этому очень способствовали личные переживания парня. Перед глазами Григория часто вставала картина того, что случилось десятилетье назад. В тот день, отряд разнузданных «чоновцев» явился в их небольшое хозяйство.
Командир достал из-за пазухи какой-то мандат и объявил, что пришёл «раскулачить» Петра Стратилатова. Когда отец стал возражать, его просто убили у всех на глазах.
Иногда молодой человек вспоминал и любимую тётю, неизвестно за что арестованную недавно в Самаре. Её объявили «шпионкой фашистской Германии». Посадили в машину и увезли неизвестно куда.
– Возможно, Эльза Альбертовна и сейчас ударно работает на какой-нибудь социалистической стройке, – говорил он себе: – Если, конечно, она до сих пор осталась в живых.
Всё шло своим чередом. Быт у Григория постепенно наладился. Он занял свободную койку, стоящую подальше от двери и приспособился к жизни в Асбесте. Совершенно внезапно, особисты напомнили парню о том, кто держал в кулаке миллионы людей.
В декабре 1937-го дверь в небольшую «бытовку» широко распахнулась. Вбежал запыхавшийся нарочный, присланный из главной конторы строительства. Курьер принёс телефонограмму, переданную из НКВД.
С внутренней дрожью, Григорий взял протянутую парнишкой бумагу. Парень слегка побледнел и со скрываемым трепетом прочёл короткую фразу. В ней содержался строгий приказ: – Без промедленья явиться в районный отдел.
Парень отложил процентовки, которые тогда заполнял. Тотчас оделся и вышел из тепла на мороз. Григорий вскочил в какие-то сани, идущие в сторону центра посёлка, и объяснил, куда нужно ехать.
Закутанный в огромный тулуп, возница повернулся назад и с большим удивленьем посмотрел на знакомого ему седока. Было понятно, что он видел перед собою придурка, который отчаянно рвался в зубы злобного чудища. Мужчина неопределённо кивнул, что-то неразборчиво крикнул и начал нахлёстывать лошадь кнутом.