– Севочка, мальчик мой, не грусти, мы с тобой, мы всегда будем с тобой, мы очень любим тебя, – совсем близко прозвучал ласковый женский голос.
– Мама права, сынок – мы одна семья, мы одно целое, ничто не сможет нас разлучить, – вторил ей мужской голос.
Всеволод с удивлением поднял голову и увидел своих родителей. Они стояли почти рядом, держа друг – друга за руки.
– Мама, папа… вы? Как вы здесь оказались? Вы же… – недоуменно пробормотал мужчина.
– Севочка, родной мой, смерти нет… поверь уж нам, здесь так хорошо, так спокойно, лишь тебя нам сильно не хватает, мы так тебя с папой любим, – сказала его мать.
– Да, сын, всё так и есть, мы очень по тебе скучали и ждали нашей встречи… сын, мы пришли за тобой… пойдём с нами, пойдём домой, – произнёс отец.
От этих слов у Всеволода приятно защемило сердце, защемило от любви к родителям и от накатившей грусти по прошлому.
– Мама, папа… я тоже сильно люблю вас, простите меня за всё, – глотая слёзы, проговорил Всеволод.
Он уже был не один, рядом находились самые близкие ему люди, его семья. В эти секунды он готов был идти с ними куда угодно, лишь бы вместе с ними.
– Мальчик мой, нам не за что прощать тебя, мы любили тебя при жизни и всегда будем любить… ты же и сам это знаешь, ты чувствуешь это… Правда, сыночек? – с заблестевшими от любви глазами произнесла мать.
Всеволод согласно кивнул.
– Вот и ладно, сынок, пойдём с нами, там тебе будет хорошо, – сказал отец, протягивая Всеволоду руку.
Всеволод протянул навстречу свою руку, но в этот момент услышал всё тот же голос:
«Нет одиночества внутри, когда в тебе огонь любви».
Мужчину словно током ударило, он, будто прозрел, сбросил с сердца туманящие шоры. Взяв родителей за руки, он с любовью поглядел им в глаза:
– Простите, родные мои, я люблю вас, я очень сильно люблю вас, но с вами я не могу, мне ещё рано… прощайте…
Образы родителей стали таять прямо на глазах пока полностью не растворились в пространстве, оставив после себя лишь золотистое облачко, которое тоже вскоре исчезло. Несколько минут Всеволод молча стоял посреди подземелья, переживая внутри себя ускользающие мгновения своего прошлого, навевавшего ему нотки светлой грусти. Он словно прощался со своим прошлым, прощая его и себя в нём. Всеволоду стало легко, невероятно легко, как будто он сбросил с себя очень тягостный многолетний груз, не дававший ему покоя все эти годы. Его раскрывшееся сердце задышало долгожданной свободой и необъяснимой радостью. Он ещё никогда не ощущал ничего подобного, это удивительное состояние полностью поглотило его мысли и чувства, поглотило всё то, что когда-то называлось его личностью.