У нас тут Рождество особо не празднуется. Мы украшаем казармы и столовую, нам дают праздничный ужин, мы проводим службы. Я не верую, но мой друг Денни – католик, так что я пойду с ним на службу. Лучшим подарком тут будет отсутствие снарядов, ха-ха.
Когда я был маленький, отец всегда запускал фейерверк на заднем дворе. Это было здорово. Мама варила глинтвейн, мы часто звали соседей в гости. У меня был пес, Винни, я цеплял на него колпак или бабочку. Он умер от старости, когда мне было 15. А когда мне было 18, умерли мои родители. Я типа сирота. Это я не жалуюсь, просто чтобы ты знал.
Это круто, что у тебя есть мама, цени ее. Я уже писал это, но такие слова можно и повторить, верно? Знаешь, когда лежишь тут на песке целый день, хочется думать о ком-то близком, а мне даже не о ком думать. Я будто потерялся в этом мире, потому что не знаю, где мое место. Поэтому я и поехал в Пехоту, в Пустыню. Мне все равно, где быть. Хотя у многих не так. Я один такой отбитый придурок.
Прости, что я ною тебе, это же долбаное Рождество, а я пускаю сопли. Упс, и извини, что я ругнулся. Тут мы всегда так разговариваем, мы же мужланы, ха.
В общем, счастливого Рождества, Адриан. Я рад, что ты написал мне тогда. Передавай привет маме.
Хо-хо-хо!
Твой друг,
Марк»
***
Письмо Марка опоздало, и Адриан получил его спустя неделю после Рождества, но все равно это был один из лучших подарков. Он так и не набрался мужества пригласить Бет, но он сумел настоять на том, чтобы мама пошла к соседям. Ему не хотелось, чтобы из-за него она просидела дома на праздник.
Коллеги из «Айс Файв» устраивали небольшую рождественскую вечеринку, и Адриан сидел там до конца. Ему нравились эти люди. Кроме него, за кассой стоял еще один парень из другой школы, его звали Том. Он был славный, всегда улыбался и не раз становился работником месяца. Адриан часто болтал с ним, но помимо работы они ни разу не виделись. Еще на кухне работала пожилая пара, семья Финниганов. Они были бодрыми старичками, которые не теряли вкус к жизни и не хотели гнить в инвалидных креслах или доме престарелых.
«В мире столько всего, что я еще могу сделать до того, как накроюсь гробовой крышкой», повторял мистер Финниган, а Алиса, его жена, улыбалась и кивала головой. «Мы вырастили детей, наши внуки едят в этом кафе свое мороженое с шоколадным сиропом, почему бы нам с Алисой не продолжать работать? А в отпуск мы поедем в горы, да, милая?» Миссис Финниган снова кивала, улыбалась мужу и возвращалась к готовке.
За уборку отвечал молчаливый и улыбчивый Захария. Он был черным, и его белая форма смотрелась на нем ослепительно. Он водил дружбу с постоянными посетителями, часто выслушивал их, и некоторые садились за столик только после того, как Захария подходил к нему с тряпкой.