– А ты?
– А я спросил, понравлюсь ли я ей в военной форме, – Вик затянулся.– Я не думал, что она так взбесится. Она, по-моему, даже кинула в меня вазу. Все кричала, что я сбрендил, что бросаю ее, что ей не нужен труп. Ну и ушла. Хлопнула дверью и ушла. Кстати, а лифчик она тоже в меня кинула. Говорит, мол оставь себе, будешь дрочить в казарме.
Вик увидел мое лицо и рассмеялся:
– Чувак, ты что! Я не стал бы его сюда тащить. Я сразу выбросил эту тряпку, как она ушла. Просто я думал, она будет мной гордиться, а вышло наоборот.
Мы умолкли.
По Пустыне разливался холодный свет огромной луны, висевшей прямо над нами. Она освещала все до мелочей: маленьких ящерок в песке, камушки, шнуровку ботинок, узор камуфляжа.
Я никогда не был любителем природы, но в Пустыне я начал замечать те вещи, на которые никогда бы не обратил внимание до этого. Я замечал змей и ящериц, наблюдал, как ветер закручивает песок, различал цвета камней, хотя поначалу они все казались мне одинаковыми. Я начинал привыкать к жизни в Пустыне и даже боялся представить, что когда-нибудь снова окажусь в шумном цветном мире города. Я не был уверен, что мне там будет место. Тут все было ясно и просто – в городе мне нужно было приспосабливаться. В Пустыне я никому ничего не должен, а город и его жители будут ждать от меня слишком многого. «Я, кажется, понимаю бедуинов», внезапно подумал я.
Мы сдали пост и рухнули спать, чтобы через несколько часов подняться и снова идти по пыльной и скучной дороге к Кувейту. Мы шли уже на протяжении нескольких дней, когда произошло событие. Тогда я еще подумал: «Вот было бы здорово рассказать об этом Адриану!»
В последние дни, помимо родителей, я также часто вспоминал Адриана. Мне было интересно, как он поживает и что нового происходит в его жизни. Я сам не заметил, как привязался к пареньку. У него был живой ум, интересы, схожие с моими, и он был единственным, кто писал мне.
Я пощупал несколько конвертов, которые хранил за пазухой. Обязательно отдам их ему при встрече. И обязательно навещу их с матерью.
А вскоре после боя случилось вполне ожидаемое событие, но мы, простые американские парни, не были к такому готовы: небеса пролили на нас нефтяной дождь.
Сперва мы не сообразили, что к чему. Мы просто шли, неба над нами видно не было, только тяжелые серые облака. Мы так привыкли к зрелищу облаков над головой, что не обратили на эти никакого внимания, пока Вик не высморкался и не объявил:
– У меня сопли черные. Прикиньте?
Так как это было самым интересным событием, которое произошло за все время, пока мы шли, почти все живо заинтересовались. Некоторые из нас подошли к Вику, мы просили его сморкаться еще, а он с видом археолога, который только что обнаружил неизвестное науке ископаемое, сморкался и гордо предъявлял всем свою перчатку.