Адриан решил начать с подтягиваний, даже не подозревая, что именно они в свое время здорово подпортили жизнь его другу Марку. У них в гараже был турник, который сделал еще его отец, но на котором Адриан еще ни разу не занимался. Сам гараж был темным, пыльным и полным хлама. По негласному соглашению между матерью и сыном, вещи Эшли остались нетронутыми, словно он просто задерживался в долгой командировке, но собирался вернуться домой. В первые пару лет после смерти отца Адриан вообще обходил гараж стороной, потом начал заходить туда пару раз в год, а в последнее время гараж стал для него собственным маленьким мирком, в котором он мог уединиться от окружающих людей.
Там были инструменты, холсты с незаконченными картинами, которые Эшли рисовал от скуки и в свободное время. У стены стояли пыльные удочки и огромные резиновые сапоги, на крючках висело несколько выцветших клетчатых рубашек, которые отец Адриана обычно надевал во время работы. Каждый раз, заходя в гараж, Адриан поглаживал их рукава, будто здороваясь со старым другом.
Турник был в самом конце гаража, «чтобы никто не увидел моего позора», шутил Эшли. Адриан подошел к нему, вытер вспотевшие ладони о джинсы и уцепился за турник руками. Он попытался подтянуться и с удивлением обнаружил, что не может подтянуться даже один раз. То есть, о трех подтягиваниях речи идти просто не может. Из чистого упрямства Адриан повисел на турнике еще минуту или две, пока не почувствовал, что пальцы начинают неметь. Он спрыгнул вниз и посмотрел на свои руки: пальцы не разжимались и напоминали какие-то скрюченные когти. Адриан покачал головой.
С того раза он ходил в гараж каждый день, пока не смог полностью подтянуться. Когда ему это удалось, он только улыбнулся и сказал: «Ну, теперь осталось еще два подтягивания».
Вместе с этим он начал бегать по утрам и приседать. Ему нравилось то, как горят мышцы, и ему нравилось, что он делает те же самые упражнения, что и Марк. Это как бы роднило их, было общим звеном между мальчиком из Портленда и пехотинцем из Пустыни. Они не знали об этом, но они одинаково прикусывали губу и морщились во время подтягиваний, с почти одинаковым звуком выдыхали воздух во время приседаний, одинаково улыбались после удачной пробежки.
Спустя столько времени Адриан все еще с трудом верил в то, что когда-то, много месяцев назад, Марк решил ответить на его письмо. Эта переписка здорово помогала ему, хотя Адриан этого даже не замечал. Он стал быстрее принимать решения, у него прибавилось уверенности, он словно бы повзрослел на несколько лет, будто Марк подарил ему часть своего опыта.