***
«Привет, дружище,
Да, давно я тебе не писал. Тут у нас просто жара. Недавно проходили мимо кладбища автомобилей: представь только, огромное шоссе на много миль, и все усеяно сожженными автомобилями. Легковые, грузовые, военные, какие угодно. Ты, наверное, хочешь спросить, сидели ли в них люди. А так как я пишу больше для себя, чем для тебя, то отвечу: да, сидели. Я почти вплотную приблизил свое лицо к лицу покойника, вот что я тебе скажу. И мне даже не было жутко. Мне было в чем-то его жаль. Понимаешь, они все пытались смыться, уехать из города, а на них сбросили огромную, мать ее, бомбу. Она разнесла там все к чертям. Сотни опаленных машин, а внутри опаленные люди. Это стремно, чувак, очень стремно.
Мы вроде скоро должны подойти к Кувейту. Наша цель – освобождение города, но я понятия не имею, что нас там ждет. Может, там будет засада, черт его знает, я без понятия. Мы идем уже много дней, я вроде как устаю, но потом перестаешь замечать усталость. Тупо шагаешь вперед, и все.
Денни совсем сдает. С тех пор, как мы выступили, он стал более серьезным и хмурым, мало улыбается. Конечно, его парит то, что дома его ждет жена и сын. Я говорил тебе про его сына? Ну вот, наш старшина стал отцом. Никому не хочется подохнуть в Пустыне, когда у тебя дома семья.
Дружище, я бы тоже хотел повидаться с тобой после того, как все это дерьмо закончится. Знаешь, в свободное время мы занимаемся всякой фигней, а я вот пишу тебе письма. От этого как-то легче становится, что ли. Конечно, если меня подстрелят, ты их в жизни не прочтешь, только если я не приложу записку, чтобы тебе их передали. Знаешь, я так и сделаю, на всякий случай. Я не знаю, чего тут ждать. Но я хочу, чтобы ты знал, что со мной происходит.
А еще я бы хотел поглядеть на вашу газету и познакомиться с твоей мамой и девушкой. Скажешь Бет, что я твой крутой кузен, ха-ха.
Ладно, парень, буду закругляться. Привал окончен.
Твой друг,
Марк»
Глава 22
Я вдыхаю полной грудью, и воздух кажется мне изумительно сладким и свежим, полным жизни. Когда я смотрю по сторонам, перед моими глазами море зелени: изменчивой, переливающейся, а густая листва гипнотизирует, заставляя следить за малейшими ее колебаниями.
Я иду по улице, и мои ноги не утопают в песке – я уверенно иду по твердому асфальту. Мимо меня идут люди, и каждый из них одет по-разному: я не вижу ни одного человека в форме. Они все спешат по своим делам, но я иду не торопясь – спешить мне некуда.
Никто не кричит, в воздухе не гремят залпы, я почти забыл, как звучит сигнал тревоги. Вместо этого воздух полон других звуков: гудки машины, говор прохожих, смех, звон колокольчиков на дверях магазинов.