– Так получается, что своим спасением мы все обязаны Лулу? – спросила Катя, желая услышать подтверждение своим словам.
– Да, именно так. Знаю точно, что почти всех здешних девушек она сама нашла.
– Что, прям всех сама случайно и нашла? – сомневаясь спросила Катя.
– Ну-у-у, почти что случайно. У неё нюх на это дело, – не отрываясь от работы ответила Соня. Мимолётно взглянув на Катю и поняв, что та не понимает о чём идёт речь, Соня решила объяснить.
– Видишь ли, иногда поздно вечером мадам специально покидает гостиницу и объезжает город в надежде найти таких как мы. Кого-то подберёт в трактире, отбив у пьяных мужиков, кого-то в подворотне, как тебя, нескольких ей удалось отговорить от желания утопиться, а одну девушку аж из петли вытащила. Несчастье с ней, видите ли случилось, жених к другой ушёл. И как не крути, а получается, что большинство из нас от верной гибели спасла именно Лулу. Ну а заниматься тем, чем мы теперь зарабатываем себе на жизнь, она нас не заставляла. А тебе я гляжу невдомёк, что и не Лулу она вовсе? Ведь на самом то деле она Лукерья.
– Ой! – вскрикнула вдруг Катя, уколовшись иголкой. – Как Лукерья? А это ты откуда знаешь?
– Клиент один мне сказал. Он знал её раньше, – уверенно ответила Соня.
– Но она ведь настоящая француженка! И говорит, и картавит точь-в-точь как наш Рени, – сказала Катя, подвергнув сомнению сказанное Соней.
– Да – да, конечно, француженка, но на половину. Мать у неё русская, а отец настоящим французом был, это точно.
Не скрывая любопытства, Катя попросила Соню рассказать всё, что ей известно о Лулу.
– Да, пожалуйста. Это ж не тайна. Об этом многие знают.
Ну слушай. Мать нашей Лулу, а звали её Дарья, будучи совсем молоденькой девушкой служила прислугой в доме знатного Петербургского вельможи, к трём сыновьям которого был приставлен молодой гувернёр француз. И так он был собой хорош, что Дарья влюбилась в него, да и он вроде как тоже её полюбил. По прошествии какого-то времени Дарья узнала, что беременна. На радостях она побежала сообщить об этом любимому. И надо ж было такому случиться, что, распахнув дверь, застала его в постели с женой хозяина. После объяснялись они тяжело. Француз не оправдывался, не просил прощения, а наоборот, был зол на Дарью за её внезапное появление. И даже известие о будущем ребёнке не смирило его. Вскоре, сославшись на возникшее во Франции неотложное дело, он спешно покинул Петербург и боле его никто никогда не видел.
А в назначенный срок родилась у Дарьи дочурка Луша, Лукерья значит. С тех пор жили они вдвоём. Не скрывая правды об отце, она любила рассказывать дочери о той прекрасной стране, в которую он когда-то обещал её увезти. Не будучи даже пожилой женщиной, Дарья умерла, а Лушу взял в жёны владелец мануфактурного магазина, у которого много лет проработала её мать. По возрасту он ей почти в отцы годился, однако жили они ладно. Этот человек стал для Лукерьи и мужем, и отцом и опорой во всём. А настоящее счастье в их доме поселилось, когда Бог дал им сына. Но, к сожалению, не на долго. Ещё в младенчестве мальчик умер, забрав с собой сгоревшего от горя отца. Оставшись одной, Лукерья продала всё имущество и уехала во Францию. Прожив там лет двадцать, она вернулась в Петербург и купила вот эту самую гостиницу на краю города. Здесь недалеко есть кладбище, на котором покоятся её мать, муж и сын, она частенько там бывает. Не знаю, но может поэтому и вернулась, чтобы быть поближе к ним.