– Но послушай, – нервно заговорил Лавров, пытаясь подобрать аргументы, которые бы склонили брата поддержать его решением. – Ты только что рассказывал мне о своей любовнице и…
– Да-да и ещё раз да. У меня есть любовница, но бросать законную жену ради неё я не собираюсь. Я же не самоубийца! Я дворянин, я светский человек, я отец семейства, моя карьера, моё положение – это всё мне очень дорого! Жертвовать этим? Ради чего? Нет, никогда! И тебе не советую.
– А как же – в Африку иль в Америку, лишь бы с ней?
– Александр, дорогой мой. Ну нельзя же понимать всё так буквально. Ну помечтал я. Согласись, у каждого человека бывают в жизни моменты, когда хочется всё бросить и умчаться на край света, с Любой, с Катей, с Машей, да с кем угодно лишь бы с ней было хорошо. И потом, было бы не справедливо не заметить, что моя жена – красивая молодая женщина, что она великолепная мать и отменная хозяйка и конечно же она достойна любви, но увы – не моей. Наш брак ошибка, я сам во всём виноват и поэтому смирился. К тому же считаю большой глупостью, терять здоровье и молодые годы в борьбе с устоями общества. Сражения под таким флагом на моём веку ещё никто не выигрывал. А ты, как погляжу, намерен попробовать?
– Да почему надо обязательно бороться? Я просто хочу быть счастливым! На это я имею право?
– Имеешь, но только с некоторыми оговорками. Твоя избранница должна быть из того же круга что и ты, иначе осуждения Света не избежать, а это скажу – испытание «огнём и мечом». Своим поступком, ежели ты всё же решишься жениться на простолюдинке, да в ещё без родительского благословения, ты опозоришь весь свой род. Твоя семья потеряет уважение общества, а ты – станешь изгоем. И потом, не забывай, что я тоже Лавров, наши отцы родные братья, и немилость света падёт и на мою голову.
Пётр высказался довольно в резком тоне, но очень убедительно и Александр понял, что всё о чём он сейчас говорит – это своего рода аксиома, теорема, не нуждающаяся в доказательстве и не допускающая опровержения.
– Да, ты прав, всё так и есть, – с сожалением ответил Лавров, откинувшись на спинку стула. Закрыв глаза, он продолжал говорить, сжимая пальцами виски. – Но я перестану себя уважать, если из-за угроз общества откажусь от той, которую люблю больше жизни.
Затем, резким движение опёршись руками о край стола, он задал волнующий его вопрос.
– Прошу, ответь. Правильно ли я понимаю, что ты намерен отказать мне в помощи?
– Нет, ты неправильно меня понял. Я ни в коем случае не отказываю тебе в помощи. Мало того, я полагаю, что Катерину эту необходимо разыскать хотя бы для успокоения твоей совести. А уж там как Бог даст.