Сольфеджио любви (Столыпин) - страница 5

Сольфеджио любви Часть 2

Не успел он отойти, как услышал взволнованный голос.


– Артурчик, ты куда? Ну, не могла я тебе сообщить. Мамка заставила генеральную приборку делать. Вечером бабушка приедет, она у нас такая чистюля. Пошли со мной, я в лесу одно замечательное место знаю, в орешнике. Там бревно на камнях, костёр можно разжечь. У тебя спички есть?


– Откуда? Я это место знаю. Там Игорь Шилкин с Алкой Карпушкиной  целовались, я видел.


– Подглядывал? Вот ты какой!


– Случайно вышло. Я уж думал и нас с тобой кто-то выследил, когда мы за гаражом… боялся, что ты поэтому не выходишь.


– Боялся, говоришь? А понравилось? Только честно.


– Не знаю. Вроде… ничего так. А вообще…


– Почему вы, мальчишки, такие трусливые? Драться умеете, а как правду сказать…


– Ну, ты чего, Инка. Скажешь  тебе чего-нибудь не то, потом ищи ветра в поле.


– Ветра, значит? Намекаешь, что у меня ветер в голове? А ты белый и пушистый. Ладно,  уж, ври теперь дальше. Только никуда мы теперь не идём.


– Пошутил я. Нет, соврал. Честно.


– Честно соврал?


– Не путай меня, а. Без тебя собьюсь. Вот, записку прочитай.


– Давно? Написал, спрашиваю, когда?


– После того как это, ну, сама знаешь.


– Мямля ты, Артурчик. Здесь хоть не соврал? И почему, интересно знать, тебе только кажется? Я, например, точно знаю, что ты меня любишь. По глазам вижу.


– А ты, ты меня любишь?


– Девушек о таком не спрашивают. Это некультурно. Пошли уже в лес, горе моё.


Артур  шёл,  рассуждая сам с собой: почему она для меня радость, а я, для неё горе?


Это ему было не совсем понятно.


Ведь у них почти одни и те же интересы, если не считать её занятия музыкой, с которой Артур никак не мог подружиться.


Да, Инна более уверена в себе, лучше и точнее выражает мысли, заранее знает, чего ждёт от того или иного события.


Вот и все разности и несуразности.


В остальном они как нитка с иголкой.


Правда, не совсем ясно, кто из них кто. Всегда выходит по-разному.


Кое в чём Артур ей сто очков вперёд может фору дать.


Но ведь это, в принципе, совсем неважно, чтобы как следует научиться целоваться.


Скамейка оказалась свободной. В радиусе ста метров никого не было, он проверил.


Костёр разгорелся быстро.


Найти повод для того, чтобы обняться и сесть,  никак не находилось.


Разговаривали стоя. Он даже за руки её взять стеснялся.


Это стало для Артура непреодолимым препятствием и поводом для того, чтобы основательно расстроиться.


Нетерпение и неопределенность хотелось хоть чем-нибудь замаскировать.


Артур начал ломать сухие ветки с ближайшего дерева и непонятно зачем кидать в заросли орешника.