Лиза подползла к мужчинам, принюхалась. Определить Гошу оказалось совсем несложно. Но как помочь Ирвану? Как?
Недолго думая, хоть было ужасно противно, она обхватила насильнику лицо и вгрызлась в нос.
Раздался душераздирающий, поистине нечеловеческий крик. Мужчина вырвался, оставив во рту Лизы кусок тошнотворного мяса.
Прижавшись, друг к другу, озираясь на каждом шагу, молодые люди побрели в сторону города.
– Лиза, нам нужно идти в милицию. Лучше сразу обо всём рассказать, чем потом оправдываться непонятно в чём. Нас даже могут обвинить. Неизвестно, что стало с тем, первым. Я не слышал, чтобы он двигался.
– Что мы там скажем? Я боюсь.
– Нужно, Лиза. Это в наших интересах. Поверь.
В милиции их чуть не скрутили, настолько чудовищно ребята выглядели. Их одежда и лица были в крови, хотя кусочек носа, оказавшийся зажатым в ладони у Лизы, был совсем чутельный.
После кратких объяснений им дали умыться. Лизу заперли в отдельный кабинет, дали бумагу и заставили написать всё, что помнит. Ирвину застегнули на запястьях наручники, посадили в машину и повезли на место происшествия.
Дежурный стал названивать в больницы, не обращался ли кто по поводу лицевой травмы.
Гошу с откушенным носом вскоре привезли.
Немного позже доставили и Марата. Он был жив, но плохо соображал.
В милиции ребята пробыли довольно долго. За это время связались с родителями, которые за ними и приехали. В этот день они не разговаривали: не отпускало сильное нервное напряжение.
Несколько дней после происшествия ребята не общались. Ни Лиза, ни Ирвин не могли решиться начать диалог.
Оба вели себя крайне странно, словно оба в чём-то виноваты. Наконец молчание прервала девушка. Когда учащиеся после занятий разошлись, она осталась в аудитории. Юноша тоже задержался, прислонился к стене спиной и молчал.
– Я тебе очень благодарна. Спасибо, Ирван! Хочешь. Я сяду с тобой?
Ирван подошёл, довольно долго смотрел ей в глаза, потом решительно обнял.
Через год молодые люди поженились. С тех пор они не пропустили ни одного заката, но долго никогда не задерживались.
Сапрыкиным завидовали все. Это была поистине идеальная пара.
Виктор Сергеевич, руководитель районного отделения участка железной дороги. Высокий, стройный брюнет с римским профилем. Он отдалённо напоминал Кирка Дугласа, когда тот играл Спартака.
Такие же выразительные тёмно-серые, иногда отдающие голубизной глаза, трогательная ямочка на подбородке, удивительно бархатистый голос и способность рассказывать что угодно так, что все затихали.
Каждая история была подобна спектаклю. Виктор умел передавать голосами и мимикой оттенки характеров, отделять драматические события от сарказма и юмора.