Был у женщины пунктик: её нереализованной мечтой был удачный брак. В мужья Анечка хотела непременно богатого или знаменитого, но обязательно с возможностями и средствами.
Мечтала она обычно вслух, в основном во время офисных чаепитий и на девичниках, которые устраивала довольно часто. Женщины за бокалом вина готовы душу наизнанку вывернуть. Вот и она…
Жизнь свою семейную Анна Фёдоровна распланировала аккуратно и весьма детально, так же как делопроизводство вела, и файлы с документами расставляла. Она чётко знала, где будет справлять свадьбу, сколько и каких гостей пригласит, как будет одета.
Семейная стратегия предполагала немедленную беременность, отдельную детскую комнату в квартире с дизайнерским интерьером, массу необходимых мелочей и прочее, и прочее…
Про любовь она никогда не распространялась. Видимо эта категория запросов предполагалась само собой разумеющейся или вовсе не была включена в реестр предпочтений.
Анечка с художественным изяществом описывала будущую дочурку, сыночка, легко и с интересом вещала о системах воспитания, развивающих играх, закаливании, рассказывала, какие навыки привьёт своим отпрыскам, в какие кружки и секции будет их водить.
Работа… это точно нет. Когда, если у тебя малолетние детишки и мужик на руках?
Время шло, знакомства расширялись. Анечка не сидела, сложа руки: совершенствовала и разнообразила наживки и снасти, закидывала леску с крючками и поплавками то далеко, то близко. Она была натурой неугомонной, творческой, с серьёзными интеллектуальными и эстетическими запросами, с незаурядными способностями.
Претендентов на её руку было в избытке, но всё не то, и не так.
И вдруг Анна Федоровна притихла, затаилась. Тихо исполняла привычные обязанности, без обычных разговоров, без шуток и описаний счастливого будущего.
Население офиса и цеха насторожилось. Анечка была центром вселенной, заводилой. Что-то определённо произошло. Но что?
Потом её затошнило. Обычно, как это случается у всех женщин, которые отведали, не предохраняясь от возможных последствий запретный плод. Тест на беременность выдал две полоски.
Это же здорово, думали подруги, свершилось. Кого-то упитанного заарканила.
Офис шептался, выдавая “на гора” одну за другой тонны предположений и версий, но, ни одна из них не соответствовала действительности.
Анна Фёдоровна молчала, что было ей совсем несвойственно, а животик рос.
Внешне её жизнь никак не менялась. Её никто не встречал после работы, никто не провожал, на её пальце так и не появилось символа супружеской верности в виде свадебного колечка.