– Так все-таки…
– Именно, Алексей. Все-таки и ты иногда ошибаешься.
– Хорошо, – внезапно он отступил и даже позволил мне спрыгнуть со стола обратно на землю, о чем мое тело сразу же пожалело – его тепло и близость испарились, заставив мне внутренне заныть от вновь проснувшегося голода. – В таком случае, возьмите с собой это.
В мою ладонь что-то легло. Опустила глаза – он дал мне флешку. Новенькую, блестящую, серебряную с маленьким камушком на крышке.
– Что там?
– Там проект. Техническое задание, – ответил Данилов, вернувшись к своему холодному тону, как и не было ничего.
Ни стола, ни его лапы на моей ягодице, ни его языка во мне.
– Зачем? Кхм, – пришлось кашлянуть, ведь в горле пересохло.
– Мия… Алексеевна. Вы можете отказать мне, но я знаю точно, что вы никогда не откажетесь от захватывающего проекта.
– Вы думаете, Алексей, что я брошусь на интересный проект, как голодная собака на кусок хлеба, и в пылу захватывающего процесса пересплю с вами?
Вместо объяснений или подтверждения правильности моей догадки, я получила его молчание. Данилов снова замкнулся в себе. Он взял со стола ключ и показал мне на дверь, пропуская меня вперед.
– Куда?
– Я отвезу вас.
Коротко, как обычно. Я послушно шагнула в темный коридор, Данилов же за моей спиной на что-то нажал, что-то где-то щелкнуло и мгновенно все пространство залилось светом.
– Лифты там, – показал он рукой невозмутимо.
– Угу. Вижу.
Это идиотское чувство, когда ступаешь по полу, шатаешься и понимаешь, что твоя неустойчивость вовсе не от алкоголя…
Как меланхолично барабанят капли дождя по стеклу. Ведь вот как удобно устроился современный человек – даже есть кому за него поплакать и сухость собственных щек сохранить. Спрячься за окошком, в тепле и наблюдай себе спокойно, как он оплакивает твои горести и печали.
Давно такого не было, чтобы я встречала рассвет у окна. В последний раз, когда так сидела и размышляла ни о чем, лет в шестнадцать. Слушала музыку в наушниках, глядела на дождь, иногда свешивала тощие ноги с подоконника прямо на улицу и не боялась упасть, разбиться. Когда тебе еще нет восемнадцати, смерть тебе кажется чем-то необыкновенно красивым, ты ставишь ее где-то на одном уровне со счастьем. Каждый твой смелый поступок видится тебе следующим шагом в желанную взрослую жизнь, где тебе никто не будет приказывать, говорить, что ты должен делать, где тебя непременно полюбит сказочный принц, самый красивый парень в твоей школе или самый красивый не из твоей школы. Но когда он приедет за тобой на своем белом автомобиле (ладно, можно черном), припаркуется у главного входа твоей школы, выйдет на улицу – то все вокруг обалдеют от его красоты, мужественности. Сразу за этим, он проигнорирует всех длинноногих старшеклассниц и направится прямо к тебе. Возьмет за руку и увезет в далекие дали. Дали непременно будут розовыми, неопределёнными, ты сама не знаешь, что там будет, но вне сомнений будет что-то хорошее.