Очевидно, происходившее заняло всего несколько минут, но, казалось, продолжалось часами. Ожидая в любую секунду услышать шаги в коридоре… страстно уверять себя, что мой сын ещё жив… ломать голову, как, чёрт возьми, мы собираемся вытащить его, если не сможем разбудить… в общем, мы пережили не самые приятные мгновения. Когда я повернулась к кровати, Рамзес не пошевелился. Кошка сидела рядом с ним, облизывая его голову. И была достаточно любезна, чтобы не возражать, когда я оттолкнула её и схватила Рамзеса в объятия.
Его голова упала мне на плечо. Не было никаких сомнений относительно того, что с ним не так: грязное, в синяках, лицо выглядело полным блаженства. Рамзес всегда хотел экспериментировать с опием – чисто с научными целями, утверждал он. Его желание исполнилось.
– Одурманен, – выдохнула я. – Придётся нести его. Возьми за ноги.
Я очень сожалела о том, что Рамзес в прошлом году так сильно вырос. Он был тяжелее, чем я ожидала – нет, слава Богу, не неподъёмным, но достаточно близко. Спустить его по лестнице было труднее всего. К концу мои руки и плечи буквально отваливались, а его зад пересчитывал ступеньки.
Моей целью была комната, из которой я вошла в дом, и образ этой невзрачной комнатушки парил перед моими напряжёнными глазами со всей привлекательностью Рая. Если бы мы могли беспрепятственно добраться до неё, то оказались бы в безопасности. Звуки с первого этажа стали громче и веселее; бандиты, должно быть, праздновали что-то своё. Я искренне надеялась, что они получают от этого удовольствие. Если кто-то из них устанет от вечеринки и решит пойти поспать... Я обратилась с краткой молитвой к Силе, управляющей нашими судьбами, но боюсь, что мольба больше походила на приказ: «Удержи их внизу!»
Мы были уже в конце пути по коридору, когда желанная дверь, находившаяся всего в десяти футах, открылась. Наверно, я бы закричала, если бы у меня хватило дыхания. Давид, опередив меня, бросил ноги Рамзеса и потянулся к ножу, который воткнул за пояс широких подштанников – единственной оставшейся одежды.
С лестничной клетки пробилось достаточно света, чтобы спасти шкуру Уолтера. Давид не мог узнать лицо, но европейские сапоги и штаны вовремя предупредили его. Он вновь засунул нож за пояс, и Уолтер подхватил Рамзеса.
– Они идут, – сказал он. – Скорее.
Мы так и не узнали, что вызвало подозрения у мужчин внизу – стук пяток Рамзеса по полу или какой-то звук снаружи? Во всяком случае, этот фактор предупредил, но не встревожил их, потому что они шли медленно, и я слышала, как кто-то шутит, что слышит