Кончики пальцев побелели.
Он встал.
Помолчал.
Мы продолжали раскрашивать реки и горы.
– Алексей Леонов в момент выхода из космического корабля пролетал над Кавказом. Он видел Терек. Весь. От истока до Азамат – Юрта и до дельты. Видел весь Терек. А бога не видел. Не видел!
Василий Васильевич прошагал между партами, завис у доски, уперся взглядом в недавно выкрашенную черную ее поверхность.
Случалось, и я выигрывал в чику, но редко. Совсем редко.
Лучше, если игроков много, тогда столбик высокий, легче попасть. Лучшая бита – юбилейный рубль. Если попал – брызнули монеты; бьёшь тогда по краешкам и перевернутую на «орла» забираешь себе.
– Ну что, принес? – спросил на перемене Толик.
– Отдам, – промямли я и вышел в коридор.
Если забыть о нем, то его будто и нет. Толика. И долга нет. Надо забыть Толика. Хотя бы до вечера забыть. Рубль двадцать. Можно купить семь штук эскимо и еще сдача будет, на кон можно поставить. Лучше не думать.
Не оборачиваясь, я ногой захлопнул за собой дверь. Наверное, перед самым носом Толика.
Перед моим носом выросла Перепёлкина.
Протянула руку и раскрыла ладонь. Там белела монетка – 20 копеек. Не поднимая головы, не отрывая глаз от пола, протянула вторую руку, там – железный рубль. Юбилейный. Я оторопел. Но не очень. В голове мелькнуло: «Ух! Ну вот, теперь еще и бита у него будет атомная. Нет, не будет. Пойду, поменяю на бумажный. Бумажный отдам. А то еще юбилейный! Как бы не так».
Эта Перепёлкина преследует меня, с момента, как только заявилась в нашем классе. В прошлом году, к концу третьей четверти ее привела наша классная.
– Это Надя Перепёлкина. Она из Гомеля. Где находится Гомель, Карабекян?
– Гомель находится в Белорусской Советской Социалистической Республике, на реке Сож.
Карабекян знал все.
– Молодец Карабекян. Садись Надя, у нас хороший класс. Правда, дети?
Мы одобрительно замычали.
Совпало.
Как раз накануне я понял, что влюблен в девочек 10 «Б». Тогда 9 «Б». Сразу во всех. Не хотелось признаваться себе, но это так. Тут Надя. А что Надя? У нее длинная спина. Не ноги, а спина и она выше меня на две головы. И девочки из 10 «Б» выше, но они далеко, в 10 «Б». На расстоянии. А Перепёлкину посадили за мной, там сидела Трошина, одна.
С девочками у меня не складывалось. Может быть, потому что я был влюблен. Они это чувствовали – занят. А, может быть, из-за моего роста, или оттого что я рыжий и в веснушках. Сто причин.
Летом, после шестого класса, мы несколько дней работали в садах. Собирали вишню и алычу. От школы нас везли на «ГАЗ 51», в кузове, на сколоченных из досок скамейках.