Человек понимающе кивнул, но ничего не ответил.
– Скажи мне, – спустя какое-то время, не сбавляя шага обратился он ко мне, слегка повернув голову назад, где следом шёл я, – у вас снимают фильмы?
Признаться такой вопрос застал меня врасплох. Фильмы у нас снимали, но большим знатоком кино я отнюдь не был. Да и когда? Всё моё время было занято космосом и мыслями о нём. Так, мог глянуть что-нибудь во время отпуска, если реклама заденет.
– Фильмы снимают. Много, разные, в основном, – я прервался, стараясь подобрать подходящее слово, – зрелищные, для отдыха: боевики, военные, фантастику, бывают драмы, часто комедии, – Глазастик ловко переводил названия наших жанров на человеческий.
Художник кивал. Когда я закончил свой сбивчивый рассказ, он задал ещё один вопрос:
– Наверное, с дальней разведкой у вас дела обстоят не очень? Постоянно пытаются её закрыть, считая неперспективной?
Отвечать не хотелось, ведь дела действительно обстояли паршиво, а это не то, чем можно гордиться перед инопланетной цивилизаций:
– Да, пытаются, – выдавил я опять поразившись тому, как мой собеседник умел видеть то, что обычно прятали за кулисами.
– Трудности есть всегда, – повторил я, стараясь возобновить разговор, потому что человек опять замолчал, – позволь только спросить…
– Какая связь между моими вопросами?
– Да.
– Значит не видишь?
Я покачал головой. Как тут можно увидеть? Фильмы – одно, а разведка – другое.
– Ведь это всё одно и то же. Всё одно. Монада.
Тут Глазастик спасовал, не подобрав подходящего перевода к неизвестному слову. Поэтому я спросил о том, что понял:
– Что одно и то же?
– Фильмы и разведка.
Воспротивиться его словам я не успел. Мы оказались на месте.
– Библиотека, – сказал человек.
Если так, то это была самая странная библиотека из всех, что я когда либо видел. Даже учитывая отличия наших цивилизаций.
Мы стояли около холма, густо поросшего богатой растительностью. Я недоверчиво рассматривал его.
– Когда-то планетарий, в центре города, теперь это библиотека посреди вернувшего своё леса. Большинство наших построек не уцелело, да и не стремились мы сохранить их, когда убивали друг друга, но вот эта, на удивление сохранилась.
Когда обнаружили её, сильно потрёпанную, то восстановили и спрятали под покровом леса. Всё что внутри – собрано уже после войны. И, по крупицам, собирается до сих пор. Находим предметы нашей прошлой жизни и приносим сюда. Это важно. Когда того потребует душа, мы приходим, чтобы найти успокоение, придать стройность и структуру мыслям, выстроить их в цепочку, элемент за элементом и вновь прийти к нашему сегодня.