– Несмотря на это, ты единственный, кто был искренен со мной, кто проявлял хоть какую-то заботу, тревогу, доверял мне до последнего дня и делал кучу поблажек. Вот только любой другой на моём месте давно был бы отключён после первой промашки, даже при такой сложной ситуации в Системе. Никто не стал бы рисковать после Инцидента Ноль, не так ли? Эти мысли не давали мне покоя с того самого разговора в кабинете Техника, когда ты с готовностью вернул мне меч и даровал ещё один шанс. Потом ещё один и ещё… Почему, Вергилий? Я ведь не дурак, хотя иногда и веду себя соответствующе, но понимаю, что этот день должен был настать давным-давно. Так что изменилось, почему только сейчас?
Вергилий привычно и внимательно прищурился из-под свисающей чёлки и отступил на шаг к двери.
– Только не делай глупостей, Стил, очень прошу! – сухо произнёс Хранитель, игнорируя мои вопросы.
– Неужели великий Хранитель боится бесправного Стража? Какие глупости я могу совершить? – с усмешкой спросил я и развёл руки в стороны. – Я в одних трусах и без оружия.
Но Вергилий был настроен серьёзно и решительно. Он бросил на меня свой грозный испепеляющий взгляд, осмотрел с головы до ног, а затем убрал руку с рукояти моего бывшего меча, который снова обрёл своего прежнего хозяина. Во всей этой сложной и многогранной перипетии наших отношений вокруг странного оружия можно порядочно запутаться и написать целую романтическую историю с классическим любовным треугольником и неожиданными поворотами. Где объект нашего обожания никак не может выбрать себе спутника жизни и постоянно кочует из одних заботливых рук в другие, обижаясь на малейшие глупости. Я мог даже посмеяться над этим при иных обстоятельствах и с другим человеком, но Вергилий умел мгновенно терять свой человеческий облик, превращаясь в карающую машину правосудия. От него веяло холодом и пустотой священного долга, он изучал меня, прислушивался к каждому шороху, готовился к молниеносному броску в случае опасности. Один неверный шаг или слово – и мне не поможет даже реакция Стража. Я не успею сделать ни единого вздоха, не успею даже вскрикнуть до того, как меня настигнет молниеносная тень хранителя Системы. Шелест его плаща станет единственным звуком, что навсегда застрянет в моём разуме, растворяясь в общем потоке информации, а его скрытый клинок, безмятежно висящий на поясе, расправит свои железные крылья и пронзит меня насквозь, не давая даже опомниться. Всё это время, пока Вергилий играл с подолом своего плаща и демонстрировал эфес грозного оружия, намекая мне на всю серьёзность ситуации, я думал над тем, как легко наши недавние друзья и товарищи обращаются во врагов. Любое нечаянное действие, слово или грязный поступок, нарушающие некие законы, которые воспринимаются выше дружбы или даже любви, – и люди моментально срываются, превращаются в злобных чудовищ, готовые разорвать тебя на мелкие кусочки. Как же хрупок наш мир, или, скорее, как ненадёжна любовь человека к себе подобным, и как тонка та грань между дружбой и враждой, между жизнью и смертью!