Тут я увидел то, что окончательно привело меня в чувство, вывело из пучины небытия и наполнило мою кровь гневом. Чуть ниже по улице лежало растерзанное тело знакомого мне Наблюдателя, кому я хотел помочь, чью жизнь пытался изменить и в чьих порывах увидел самого себя. Он должен был стать Ищейкой, добиться всего в жизни. Из объекта для насмешек он в одночасье стал для меня символом чистых устремлений человека, его непоколебимой воли. Но сейчас он лежал в луже собственной крови, с пробитой грудью и пустым остекленевшим взглядом смотрел в нашу сторону, прямо на меня, и его немой укор стал для меня больнее всего на свете. Как и многие другие, он метался в панике между машинами, хотел добежать до укрытия вслед за нами, но не успел.
Я стоял и смотрел в глаза своим сомнениям, видел в них только боль и безысходность. Я видел в них смерть.
Вергилий тоже решил подойти к углу дома, чтобы оценить сложившуюся обстановку, но только он приблизился к выходу на улицу, как рядом с нами снова ударила плеть пулемёта, поднимая в воздух куски асфальта.
– Проклятье! – громко выругался Хранитель и отпрыгнул вглубь переулка. – Да сколько же у него патронов?! Как такое вообще возможно?
Вергилий выглядел крайне потерянным и разбитым, его взгляд без устали метался от одного человека к другому, а суматошные мысли безостановочно терроризировали его сознание. Но тут Техник неподалёку от него странно прищурился и подошёл ближе.
– Господин Хранитель, кажется, у вас… вот здесь, на голове, – дрожащими губами произнёс он, показывая пальцем на свой висок. – У вас кровь!
– Что? – вырываясь из своих переживаний, отрешённо переспросил Вергилий и машинально дотронулся до левого виска. – Чёрт, кажется, зацепило…
Из-за всей суматохи на поле боя я только сейчас заметил, что из-под его пепельно-белых волос стекает тонкий ручеёк крови. Мы настолько были пропитаны грязью и чужой кровью, пока выбирались из этого огненного хаоса, что уже не обращали внимания на свою собственную.
– Давайте я остановлю кровотечение, – услужливо попросил Техник, открывая свой маленький чемоданчик.
– Ничего страшного, – отмахнулся Вергилий, растирая багровые сгустки на своих пальцах. – Наверное, зацепило осколками по дороге сюда.
– Всё же следует прижечь рану, – настоятельно ответил Техник, взбалтывая какой-то спрей и прыская им Хранителю в висок.
– Техник, раз уж ты здесь, объясни, что вообще происходит? – Вергилий не переставал думать о своём. – Что это за тип оружия? Откуда оно взялось, и почему я не слышал ни о чём подобном?
– Очень похоже на давний прототип тяжёлого пулемёта, – ответил щуплый парень, убирая спрей обратно в чемоданчик. – Точнее не могу сказать, видел только записи в архивах отдела проектировки. На заре организации Стражей многие Техники настолько увлеклись перспективами будущей войны с Отступниками, что начали выдумывать и соревноваться, кто спроектирует более грозное оружие. Но в конечном итоге все наработки так и остались на стадии проектов или прототипов. Это, по всей видимости, один из таких тяжёлых скорострельных пулемётов, одно из самых мощных орудий, придуманных Техниками. Но всё это дела давно минувших дней. Удивительно, что Отступники вообще обнаружили эти архивы, они были надёжно защищены.