Перескочив через упавшую люстру и опрокинутый диван, Кира уже готова была вывалиться в открывшуюся дверь, но вспомнила о той следовательнице, которую видела в приёмной. Вытащить эту мадам оказалось непросто, а вместо благодарности она ещё заляпала своими рвотными массами и без того испачканную одежду Киры.
Потом – мигалки, обеспокоенные лица жителей посёлка, объяснения, носилки, красно-белая лента, репортёры.
В беседе с человеком в форме Кира благоразумно умолчала о светящейся пирамиде, уходящей вверх от дома. И о полупрозрачной фигуре на её вершине. И, разумеется, о подсвечнике и иконке, прихваченных из кабинета жрицы.
Закинув одежду в стиральную машину, Кира отмокала в ванной, почти не прислушиваясь к тому, о чём где-то рядом приглушённо спорили Аня и тётя Маша. Мысли путались, хотелось провалиться в крепкий сон часов на пятнадцать.
Кажется, Аня и тётя Маша договорились что-то сделать завтра. На то чтобы поинтересоваться, о чём шла речь, у Киры не хватило сил. Она упала на кровать и уже собиралась уснуть, когда над ней нависла сестра.
– Это у тебя откуда? – Аня держала в руках подсвечник и иконку.
– Оттуда, – буркнула Кира и отвернулась к стене. Но Аня, схватив её за плечо, резким движением развернула к себе.
– Отвечай. Быстро.
– Хорошо, отвечаю. – Кира знала, что отвертеться от сестры не удастся. – Я была у жрицы, потом дом ушёл под землю.
– То есть – под землю?
– Карстовый провал или что-то в этом роде.
– А это ты украла?
– Почему сразу украла? Просто… не знаю, спасла. Вот, точно. Спасла. Ей-то уже не пригодится.
– Как и кулон с изумрудом не понадобится твоей бывшей соседке, да?
– Да! – выкрикнула Кира, сев на кровати. Сонливость испарилась. – И вообще, ещё вопрос, на какие деньги этот кулон куплен! Знаешь, кем был её дедулька?
– Во-первых, неважно, как и где кулон куплен, – совершенно спокойно сказала Аня. – И кем был её дед, тоже неважно. Важно, что вещь чужая.
– А может, моя.
– Ты это о чём? – медленно спросила Аня.
Кира и сама не знала ответа на этот вопрос. Но тот факт, что кулон, подсвечник и чётки монахини принадлежали именно Кире, казался неоспоримым.
Аня вернула подсвечник с иконкой на стол и тихо спросила:
– Ты это сделала?
– Почему мне все задают этот дурацкий вопрос?
– Потому что ты это сделала. – Теперь Аня утверждала, а не спрашивала. – Тебе так сильно понадобился подсвечник?
– Ага, так сильно, что я двух человек на тот свет отправила. Думай, что говоришь.
После паузы Аня спросила:
– Ты слышала о завещании Параскевы?
– Кого?
– Параскевы Кашиной. Это наша прапрабабушка. У неё была дочь Дросида, у неё – две дочери. Наша бабушка Фомаида и её сестра Смарагда, то есть тётя Маша. Дальше ты знаешь.