– А случилось вот что: наш папа нашёл себе молоденькую девицу, и теперь он собирает вещи и катится к ней. Всё правильно? – Евгения Ивановна скрестила руки на груди и вопросительно посмотрела на мужа.
– Пап, ты чего? Это, что, правда?
– Света, ты не понимаешь…
– Ну конечно! – выпалила Светка. – Куда мне, такой тупой! Правильно мама говорит, катись отсюда!
Через пятнадцать минут Слава аккуратно закрыл за собой дверь. Всё это время Евгения Ивановна неподвижно стояла на кухне, глядя в окно. Светка сидела за столом и иногда вытягивала шею, чтобы увидеть отца, бродившего по квартире с большой дорожной сумкой.
– Может, не надо было его выгонять? – тихо спросила Светка, когда Слава ушёл.
– А что надо было сделать?
– Ну, не знаю. Вообще, есть методы.
– Какие?
– Ну, можно же устранить соперницу. Теперь ты меня понимаешь? – вдруг спросила Светка.
В памяти Евгении Ивановны всплыл образ курносой девочки из церкви, той самой, у кого Светка отбивала парня.
– Света, это другое.
– Ну конечно.
– Именно так. Послушай. Эта девочка сейчас на нашем с тобой месте. Ты у неё отбиваешь мальчика, не наоборот. А ты на месте той…
– Да ну тебя. – Светка вскочила и вышла из кухни.
На улице стемнело. А хорошо бы эту Веру проучить. Почему бы ей самой не хлебнуть того же самого? Чтобы у неё что-то отобрали. Но не обращаться же ради этого в Артель.
Батенко только теперь вспомнила, что собиралась нанести очередной визит к Перетворцам. Внутри вдруг возникло стойкое отвращение ко всякого рода свечкам, шарам, всей этой их атмосфере. С другой стороны, она уже отнесла туда брошь с бриллиантом, за которую деньги уплачены.
Тем временем Люба возвращалась домой после вечерней службы в храме. Из соседнего подъезда выпорхнула Вера в короткой плиссированной юбочке и кожаных ботфортах. Молодой мужчина, куривший у скамейки (явно не тот, с кем она целовалась утром), бросил окурок на газон и галантно открыл для Веры дверь серебристого авто. Машина мигнула фарами и укатила из двора.
Проводив машину взглядом, Люба зашла в подъезд и поднялась на свой этаж. Только взялась за ручку двери, как та распахнулась.
– Наконец-то, – вместо приветствия шумно выдохнула София. Когда Люба вошла, сестра выглянула в подъезд, осмотрела площадку и только после этого закрыла дверь.
– Ты чего это? – спросила Люба. Из комнаты вышла бледная Мила, сцепившая пальцы, как она всегда делала, когда волновалась.
– Шкатулка пропала, – сказала София, нервно стуча ногтями по подбородку.
– Что? Какая ещё… Что?! – От неожиданности Люба даже присела на край тумбы с обувью. – Куда она могла деться?