В дверь постучали и в кабинет вошел Головачев.
— Вызывали, товарищ полковник? — застыл тот на пороге, пытаясь совместить несовместимое — изображая нерешительность вкупе со служебным рвением.
— Заходи, — оторвавшись от своих нерадостных мыслей, хмуро откликнулся Мохов. — Кури, если хочешь, — он подвинул к начальнику следствия пепельницу.
Головачев, заняв свое обычное место, не преминул воспользоваться предложением.
— Дьяков скончался, — от услышанного табачным дымом подполковник не подавился. Сказалось и ожидание им такой развязки, и хорошая выдержка. — Дело полностью, включая эпизод с разбоем, забрала себе прокуратура, — продолжил вводить в курс дела подчиненного начальник милиции. — Все экспертизы следователем назначены. Осталось дождаться их результата.
— Плохо, что скончался, — посмурнел лицом Головачев.
— Для тебя как раз хорошо, а вот для меня плохо, — огрызнулся, молчавший до этого начальник угро. — Этот паскуда Дьяков во всесоюзном розыске оказывается был, и получается, что уголовный розыск его прошляпил.
— О как, — Головачев задумался, обрабатывая новые данные.
— Лучше бы Скворцов его пристрелил, — посетовал Лусенко.
— Лучше бы его просто задержали! — вспылил Мохов — А сейчас еще и за труп отписывайся — он потянулся за пачкой сигарет.
— От меня что требуется? — подобрался Головачев.
Мохов отмахнулся, прикуривая.
— Теперь работает уголовный розыск и прокуратура, — затянувшись, он подозрительно посмотрел на Головачева. — Илья, а ты мне ничего про Чапыру рассказать не хочешь?
Взятый начальником милиции тон насторожил подполковника.
— Что конкретно? — осторожно уточнил он.
— У него есть какие-то связи в обкоме?
— В обкоме? — удивился Головачев, ведь Свиридов перешел в горком, а не в обком.
— После совещания Шемякин подошел ко мне и начал подробно выспрашивать о Чапыре, — сообщил Мохов.
— Марк Артурович? — еще больше удивился Головачев.
— Ни хрена себе, — отреагировал на новость начальник угро.
— Вот я и спрашиваю, что может связывать твоего следователя с помощником первого секретаря? — Мохов в ожидании ответа уставился на подполковника.
— Не знаю, — вынужден был признать тот.
— Что значит не знаешь? — возмутился полковник. — Чапыра твой подчиненный и ты должен знать о нем абсолютно все!
— Виноват, — Головачеву только и оставалось, что расписаться в своей недоработке.
К себе в кабинет начальник следствия вернулся озадаченным. Попросил Капитолину сделать ему кофе и пригласить заместителей.
— Какой кошмар! Бедный Альберт, — вздохнула Журбина, когда подполковник поведал, что раненный преступник скончался.