Словно в ответ на мои мысли идущий рядом подполковник Егоров, являющийся начальником штаба полка, вздохнул:
— Надо же… все никак не могу привыкнуть — «товарищи офицеры»… Вот кто бы еще три месяца назад про такое сказал…
Я в ответ улыбнулся:
— Нормально! Все течет, все меняется… Зато рядовому составу не надо мозги напрягать соображая, где просто благородия, где высоко благородия, а где вообще — превосходительства. Тем более тут нет никакой партийной подоплеки, а слово используется именно как обращение к боевому товарищу. Показывающее что Красная Армия и есть боевое братство — от маршала до рядового.
Георгий Андреевич, поправляя очки, встрепенулся:
— Вот именно — до рядового! Вы это сами сказали! А как их теперь различать? Погон нет, а чтобы звания на значке различить, это же орлиным зрением обладать надо!
Почесав щеку, я рассудительно пояснил:
— Ну своих командиров подразделений вы и так знаете. А все остальные это просто бойцы. Или, по-вашему, прапорщик или подпоручик не боец? Думаете оскорбятся?
— Нет. Но это же просто неудобно! Вот как обращаться, если надо подозвать незнакомого офицера? Или унтера?
На этот крик души лишь вздохнул:
— Вполне вас понимаю. Но и вы поймите: сейчас погоны — символ самодержавия. И их оставить никак не получится. Вот лет через двадцать, когда страсти поутихнут, снова введем. На парадной форме. А до тех пор — геометрия…
НШ заинтересовался:
— Что за геометрия? Это как у ваших солдат в петлицах? Вот эти треугольники?
— Точно так. Треугольники вместо лычек. Квадраты и прямоугольники будут вместо звездочек. Ну а ромбы — это уже старший комсостав. Во всяком случае, противник даже в оптику не сумеет разглядеть командиров идущего в атаку подразделения. А в будущем, когда станем побогаче то введем еще и парадную форму. С погонами, звездами да аксельбантами.
Сагалаев идущий рядом с комиссаром, но прислушивающийся к разговору, снисходительно улыбнулся:
— Неужели вы и вправду думаете, что тот же командующий армией будет одет в такой же мундир что и рядовой солдат?
Я отмахнулся:
— Господь с вами. Целому командующему по сроку службы положено хоть как-то из общей массы выделяться. Главное, чтобы без перегибов типа фуражки метрового диаметра, кружевного воротника а-ля Атос, или белого плаща с кровавым подбоем.
Лапин заржал, а Егоров заинтересованно спросил:
— Неужели и такое встречалось?
На что Кузьма, вытирая слезы, ответил:
— Нет, что вы. Просто представил себе Чура в подобном облачении. Вот как есть, только верхом на броневике, в огромной, пытающейся улететь, фуражке, а за спиной плащ развевается. И он при этом поет…