Дельфинова благодарно кивнула и пошла в свой кабинет, так как времени до конца пары ещё было предостаточно. Зайцев по-прежнему не появлялся и, что удивительно, даже по рабочим вопросам её пока не беспокоил. Оно и к лучшему! Видеть его подлую физиономию не было никакого желания, и кроме того Алина пока не решила, как после случившегося себя с ним вести. Делать вид, что ничего не произошло? Игнорировать? Окатывать ледяным презрением? Влепить пощёчину? Все варианты казались одинаково неподходящими.
Учитывая, как тесно переплетались их рабочие обязанности, у неё не получалось даже представить, как они теперь будут общаться друг с другом. Она даже на долю секунды задумалась о том, что смена работодателя — не такая уж и плохая идея. Ведь даже если очень любишь то, чем занимаешься. нельзя ходить на работу каждый день как на фронт. Долго не протянешь. А если протянешь, то исключительно ноги.
За всеми этими размышлениями Алина, конечно же, отвлеклась и пропустила нужное время. Она выскочила из кабинета спустя пятнадцать минут после окончания лекции и торопливо застучала каблуками в направлении актового зала, надеясь, что каким-то чудом Пол задержался, и ей удастся его застать.
Чудо не заставило себя ждать — заглянув в зал-амфитеатр, Алина в самом низу, у первого ряда кресел, увидела профессора, разговаривающего с невысокой темноволосой студенткой в брючном костюме. Катракис стоял спиной к выходу и судя по всему складывал в рюкзак бумаги, разложенные на столе перед креслами. Девушка же стояла лицом к нему, и было похоже, что эти двое обсуждали что-то очень важное, судя по её эмоциональной жестикуляции. Обрадовавшись, что все так удачно сложилось, Дельфинова, стала неторопливо спускаться по проходу, намереваясь одновременно убить двух зайцев — отдышаться после пробежки по факультету и дать собеседникам закончить разговор.
Она уже преодолела практически половину ступенек, когда незнакомка положила руку на локоть Пола, объясняя что-то вполголоса. От этого интимного жеста у Алины внезапно защемило сердце, а каблук предательски увяз в ковровом покрытии прохода. «Какие трогательные отношения у профессора со студентками, оказывается! — с ревнивой злостью подумала Дельфинова, — Такие трогательные, что даже потрогать друг друга можно…».
В этот момент Катракис резко сбросил руку брюнетки и рявкнул:
— Вот только не начинай снова! Я сыт этим по горло. Имей смелость взять на себя ответственность за принятые решения, а не перекладывать её на чужие плечи…
— Ты и сам прекрасно знаешь, что у нас не все было гладко… — его собеседница тоже не осталась в долгу и повысила голос.