– Господин Лоутроп, – обратилась Ребекка.
– А, вот и наш дорогой гость, – промолвил Виктор, отбросив Марку скудную улыбку.
Ребекка подтолкнула Марка на мягкое коричневое кресло, стоявшее слева от Лоутропа, и Марк сел.
– Послушайте, Виктор, – сказал Марк, обернувшись к нему в пол оборота.
– Ш-ш-ш… – прошипел Лоутроп, не отводя взгляда от темноты.
Мрачные тени прикасались к лицам всех сидящих в первом ряду. Застывшие глаза Лоутропа сияли, просверливая путь в эту тьму.
– Мы поговорим, – вполголоса сказал Лоутроп. – Но после того как они закончат.
Во тьме виднелось какое-то движение. Прозвучал очередной звонок, и после этого загорелся свет. Тёмные силуэты превратились в людей. Люди держали в руках какие-то непонятные вещи. Вещи эти были сделаны из коричневого лакированного дерева. Одни – большие, другие – маленькие, но по форме они походили друг на друга. Маленькие инструменты прижали к плечу подбородками. Крупные взяли в уверенные объятия и упёрли их нижние части в твёрдый пол. Ещё были какие-то причудливые изделия, выкованные из металла в виде трубок и барабанов. Люди, держащие их, стояли позади остальных.
Из гущи вышел старый горделивый человек с палочкой в руках.
В зале стояла гробовая тишина, нарушаемая лишь порывистым шелестом человеческих тел. Старик взмахнул палочкой. Продолговатые стержни ударились о деревянные инструменты и с нежностью принялись ласкать натянутые на них струны. Грянул порыв звуков. Порыв мелодично преобразовался в прекрасную музыку. Ритмичная мелодия неспеша и плавно нарастала. Постепенно из тихой и безмятежной она становилась всё более громкой и уверенной. Марк чувствовал, как его сердце будто бы замедлилось, выслушивая каждый тончайший звук. Раскатистый вскрик инструментов заставил Марка содрогнуться от того, что у него по телу пробежали мурашки. На глазах ни с того ни с сего начали проступать слёзы. Это была прекрасная музыка. И эту музыку делали люди. Своими руками. Никаких машин, никакой синтетики. Только чистое звучание множества музыкальных инструментов, с которыми управлялись люди. От начала и до конца никто из зала не посмел потревожить эту музыку. Звук затих так же плавно, как и начинался.
– Это Людвиг ван Бетховен, – тихо проговорил Марку Виктор ещё до окончания исполнения музыкантов. – Сохранённый фрагмент из симфонии номер семь. Как вам?
– Это… Удивительно, – ответил Марк, утерев влажные глаза.
Лоутроп по-настоящему, искренне улыбнулся.
– А знаете, каков её возраст?
Лоутроп не стал дожидаться предположений, уловив удивлённый взгляд Марка.