Саша замолчала. Внимательный взгляд Немировского страшил, но больше всего волновал. В ожидании его реакции она решила закончить свой полуправдивый монолог еще одной ложью. А в ее положении ложь была неизбежна: одна порождала другую.
— Если вы, полковник, мне откажете, попытаюсь стать юным кавалеристом с помощью брата Владимира. Только надо до него добраться.
Немировский заходил по комнате и попросил подробнее рассказать о похищениях. Саша решила, что он еще думает об Авроре, потому что ждал ее. И никого другого.
Продолжая рассказывать, она инстинктивно не стала сообщать о своей частичной потере памяти. «А вдруг у Немировского возникнут новые подозрения? — подумала она. — Ведь уже заявлял, что принял меня за шпионку».
Наконец полковник вынул часы, взглянул на время и прошел к двери. Саша облегченно вздохнула, когда он жестом пригласил ее выйти вместе с ним.
По коридору он вошел в крайнюю комнату. Саша — за ним. Здесь она увидела совсем другую обстановку: цветы в вазе, нарядную кровать, зеркало. Все говорило, что комната была предназначена для женщины.
— Здесь вы пока остановитесь. — Голос Немеровского был сухим, а лицо суровым. — Я еще не решил, как с вами… обойтись. Отдыхайте.
И с этими словами вышел.
Саша нашла кувшин с водой и тазик, освежилась. Сидя перед зеркалом, задумалась. Ей, конечно же, не удалось полностью выдать себя за Анну, ведь не знала же она, какой она являлась, например, для мужчин. Могла только вспомнить реакцию Николя. Он был удивлен перемене в ней. Похоже, их отношения были близки, но Саша не обольщалась. Верила Базилю, который утверждал, что все офицеры в их доме, да и на московском балу, были увлечены Авророй, а на нее обращали мало внимания.
Саша сосредоточенно размышляла. Да, добиться любви Немировского — задача невозможная. После очаровательной, даже ослепительной Авроры ей сделать это было не под силу. Осмотрела свое лицо. Укороченные каштановые волосы потеряли свою прелесть, темно-карие, почти черные глаза были неулыбчивые, выдавали тревогу. Они боялись всего, что с ней происходило. От непосильной задачи, которую должна исполнить, они были даже мрачноватые. Что было привлекательным в ее лице, так это изогнутые к вискам брови и нежные очертания рта, которые и делали ее хорошенькой для окружающих. Хорошенькой, да, но вряд ли можно было назвать ее красавицей. Мужской костюм и вовсе сводил ее женские черты на нет. Что ее ждет?
Саша подошла к окну. Оно выходило на какие-то строения — полусараи, дальше угадывалось что-то вроде конюшни.
В это время в коридоре раздались шаги и в дверь постучали. Саша обернулась с возгласом: «Да, войдите!»